Повести Таллерова: простые истории о важном

Классика никогда не стареет

Каждый раз, беря в руки книгу, состоящую из нескольких самостоятельных произведений, ожидаешь и сюжетного, и динамического разнообразия. И хорошо, когда реальность не расходится с чаяниями. И если ищите чтения беспокойного, одухотворенного и жизненного, то книга Лаврентия Таллерова «Омежник — трава болотная» — самое то.

ОБ АВТОРЕ

Лаврентий Таллеров родился 27 января 1929 года в деревне Нюргечи Комсомольского района Чувашской Республики. Окончил Елабужский библиотечный техникум. Работал в редакциях газет «Октябрь ялавӗ», «Коммунизм ялавӗ» (ныне «Хыпар») и журнала «Тӑван Атӑл». Был корреспондентом Чувашрадио. Свой первый рассказ опубликовал в журнале «Капкӑн» в 1956 году. Основные издания: «Сӑпка юрри» (Колыбельная), «Ҫӑлтӑр витӗр ҫул курӑнать» (Звезда путеводная), «Хурӑн шывӗ» (Березовый сок), «Омежник — трава болотная», «Юхать юханшыв» (Течет река), «Шеремет», «Майра» (Красавица) и другие.
Член Союза писателей СССР (1976), лауреат премии имени С. Эльгера (1974), заслуженный работник культуры Чувашской АССР (1981), народный писатель Чувашской АССР (1988).

Переплетение нескольких жизненных историй — простых, обычных, рядовых. Эпизодами нанизываются они друг на друга, формируя затейливое ожерелье повседневного быта чувашской деревни или города. Траектории жизненных линий героев повестей Лаврентия Таллерова далеко не равнозначны, но именно в силу этого являются притягательными. Жизнь без противоречий скучна! И вот вам гремучая смесь разного рода конфликтов.
Отражается назревающий конфликт между настоящим и будущим деревни. Мысли-предчувствия вложил Лаврентий Таллеров в уста одного из героев: «Мы вот строим двухэтажную школу, а хватит ли детей со временем хотя бы на один этаж?» Есть и небольшой штрих, подчеркивающий противоречие между двумя чувашскими мирами, «старым» и «новым». Представители народа не отказываются от корней в целом — от некоторых элементов: «Еще я хочу узнать твое имя. Как зовут тебя? Илемби? Сарби? Может, Хевелби? — Ха-ха-ха! Почему же имя мое должно быть времен Айдара и Тахтамана?»
Есть в книге межпоколенческий конфликт, причем старшие не хотят слышать младших, у которых, может, и молоко на губах не обсохло, но мысли светлые и взгляды что ни на есть правильные. А есть и другой — семейный, перерастающий в мировоззренческий, когда сталкиваются две полярные концепции представлений о жизни. И есть еще один конфликт — разница подходов к работе. Автор без боязни показывает изнанку грандиозного строительства, разворачивавшегося в окрестностях Чебоксар. Мы погружаемся в мир, который, как правило, прячут от других. Перед нами образы тех, кто «вот этими руками» да «своими силами» поднимал славу бригады. На самом деле — «вашу бригаду скомплектовали из самых лучших строителей других бригад. Они и подняли вашу славу. Вы же возгордились…» И разительно на таком фоне выглядят те, кто в силу морально-нравственных качеств радеет не за себя, а за общее дело: чего стоит эпизод, когда на помощь в строительстве столовых для рабочих одна бригада отправляет своих лучших представителей в помощь другой.
Как по-разному рисуются характеры людей. Для одних рубленой фразы достаточно: «Маркиданов ленив», «Теперь в доме Нямукова даже кошки нет». При упоминании других каждый раз добавляется тот или иной штрих. И в этом тоже своеобразие авторского почерка. Из числа несомненных достоинств произведений Лаврентия Таллерова — отсутствие одноплановых героев. Ну или почти их отсутствие: есть два-три персонажа, с которыми все становится понятно довольно быстро, и отношение к ним уже не меняется с развитием событий. А вот с большинством… Вот, казалось бы, уже четко обрисован портрет, и у читателя подспудно сформировалось определенное отношение, и вдруг новый, неожиданный штрих, который ставит все с ног на голову. Да вдобавок еще и поворотами сюжета Таллеров не дает успокоиться воображению. Оттого-то и берешь с удовольствием его книги в руки, несмотря на их солидный «возраст», другое время на дворе. Все три повести сборника по-прежнему жизненны и актуальны.
А сколько образных характеристик, метко передающих внутренний стержень того или иного человека: «Кащей недосохший, у которого из носа вместо пламени сопли текут», «Пошлость и грубость — родные сестры. Они у вас, оказывается, в чести», «Сколько можно быть пристяжным? В обкоме плохо еще знают, что я беспокойный, настойчивый, старательный человек. А должны знать. Обязаны знать. Самое лучшее время теперь показать себя, пока нет первого. Что сейчас делается в районе — это все мои, мои будут заслуги». И на фоне таких, как правило, негативных оценок, позитивные даже в полноценный абзац не уместятся. Это в том случае, если их вместе собрать. Почему так? Потому что о хорошем человеке говорить много хочется…
Двойственное отношение вызвали повести. Сюжетно простые, они несут в себе огромный запал назидательности. Все три, как бусинки в ожерелье, ладно подогнаны друг под друга в поиске того самого смысла, которым должна быть озарена жизнь. Все три рассказывают о том, как в погоне за «рекордами» и успехом забывается порой такое понятие как «совесть», наглядно иллюстрируют, сколько вокруг людей, которые собственным примером оправдывают меткое народное наблюдение: «Не все то золото, что блестит». И в тоже время в финале уж слишком кажутся эти повести идеалистичными.
Вот читал я Лаврентия Таллерова и не отступал вопрос: что-то похожее я уже держал в руках? И услужливая мысль легко перекинула мостик от «Колыбельной» к «Молодость не повторяется» Георгия Краснова, а от «Омежника…» — к первому из произведений трилогии «До войны, на войне, после войны» Алексея Талвира. И дело тут не в отсутствии свежих идей у одних авторов и, как следствие, заимствовании. Просто поднимаемые проблемы — знаковые. Вот только становимся ли мы мудрее после прочтения очередной книги или эти произведения нам не в пример? А ведь литература призвана дать читателю урок. Учиться на ошибках других — жизненная максима, которой, увы, следуют не многие…

Вопросы:

1. «Я постою и у двери», «Я успею и после», «Не выбегай вперед других», «Без приглашения не входи», «Не бери ковш, если его тебе не предложили». В связи с чем Хрусталев вспомнил эти «чувашские рабские пословицы» и чем обернулось пренебрежение ими?

2. «Красивая женщина — волшебник. Красота всех обвораживает. Всех-всех. Каждому начальнику хочется, чтобы за столом секретаря-машинистки сидела красивая женщина, каждому нравится, когда за прилавком стоит красивый человек…» Каков итог такой «философии жизни» лично для Алисы Еруслановой?

3. По какому поводу один из выступавших на собрании работников Тракторостроя вспомнил легенду о Нямасе? И почему этот человек получил от товарищей прозвище «Козьма Прутков»?

Федор Козлов