Сегодня для Чувашии великая дата. В этот день ровно 55 лет назад, 11 августа 1962 года, выдающийся сын земли чувашской, дважды Герой Советского Союза, генерал-майор авиации, космонавт СССР номер три Андриян Григорьевич Николаев отправился в свой первый космический полет. Его пребывание на борту космического корабля «Восток-3» длилось трое суток, 22 часа и 2 минуты, и стало самым первым в истории космонавтики многочасовым, а также первым групповым полетом — вскоре в космос стартовал и «Восток-4» под управлением Павла Поповича.
На землю Андриян Григорьевич ступил настоящим триумфатором, героем. Ликовала вся страна и особенно его малая родина — Чувашия. В те далекие уже от нас дни страницы зарубежных газет запестрели сообщениями о том, что во Вселенной одновременно находятся два космонавта. Полет широко освещался во всесоюзной прессе, событию на протяжении нескольких недель были посвящены первые полосы газеты «Советская Чувашия». Уже на следующий день после покорения нашим земляком космоса газета вышла со знаменательной передовицей с портретом летчика-космонавта. А журналисты газеты были в числе первых, кто встречался с Андрияном Николаевым сразу же после его возвращения на землю. Один из них — ветеран редакции Николай Скок. Он рассказывает, как журналисты республики встретились тогда с космонавтом.
Слухи о том, что космонавтом №3 будет уроженец Чувашии, стали распространяться в журналистской среде уже в середине 1962 года. Не знаю, кто как, а я в это мало верил. Помнится, подобного рода легенды о своих будущих земляках-космонавтах можно было услышать во многих областях и республиках Союза. Это ведь большая честь — иметь такого героя.
Но вот прошло совсем немного времени, и в эфире прозвучало сообщение ТАСС о полете в космос Андрияна Николаева. Это была поистине сногсшибательная сенсация. Чувашия, без преувеличения можно сказать, ликовала.
Тут-то все и закрутилось: по инициативе руководителей республики была срочно сформирована группа журналистов для встречи с космонавтом сразу после завершения его полета. Попасть в этот круг избранных посчастливилось и мне, совсем еще молодому журналисту.
В то время все, что было связано с космосом, держалось в глубокой тайне. Нам сказали только одно: надо лететь в Куйбышев (ныне Самара), а там уже объяснят, что делать дальше. Прибыв в этот крупный волжский город и поселившись в гостинице, мы стали ждать.
Два дня прошло, а обстановка не прояснялась. О нас словно забыли. Когда все надежды на встречу с космонавтом были исчерпаны, из обкома партии поступил сигнал: «Ждите. К вам подъедет машина».
И вот мы отправились в неведомый путь по каким-то безлюдным улочкам. Закончился этот путь в пригороде Куйбышева, на берегу Волги. Сопровождавший нас строгий дядя предложил двигаться пешком к виднеющемуся невдалеке трехэтажному зданию. Как потом выяснилось, это был центр по послеполетному медицинскому освидетельствованию космонавтов.
Напомню, что в космосе тогда были два корабля, одним из которых управлял Павел Попович. Так что нам предстояло познакомиться и с ним.
…Они стояли рядом, два космических брата. Крепкие рукопожатия, первые вопросы. Андриян Григорьевич сразу же поинтересовался, как там живет-может родная Чувашия. Я, путаясь от волнения, рассказал, как у нас внимательно следили за полетом все, от мала до велика. А сейчас республика ждет своего героя на родной земле. Слушая это, Андриян Григорьевич смущенно улыбался. Скромный по натуре, он словно бы стеснялся слышать в свой адрес слова «покоритель космоса», «герой».
Что я еще заметил при той первой встрече, так это неразговорчивость Андрияна. Это потом, после многочисленных публичных встреч, он как бы раскрепостился, уверенно держался на трибуне, говорил образно, используя зачастую народные присловия.
Много интересного рассказал о своем полете Павел Попович. Запомнились его слова: «Как только я вышел на орбиту, то тут же связался с Андрияном. У меня все в порядке, говорю, вижу твой корабль в иллюминаторе».
Очень любил свою малую родину Андриян Григорьевич, приезжал сюда при первой возможности. Его тепло встречали на заводах, в учебных заведениях. Особенно тянуло космонавта в любимые Шоршелы. Он интересовался делами своих земляков хлеборобов. И это был не показушный, а идущий из глубин души интерес. Андриян Григорьевич лично знал руководителей и специалистов колхоза, носящего его имя, всегда с радостью откликался на предложение посетить ферму, выехать в поле.
А дела в хозяйстве шли в гору. Особенно это стало заметно после прихода сюда известного всей республике специалиста-агрария, Героя Социалистического Труда Василия Зайцева.
После поездок на родину, после встреч с земляками, признался как-то космонавт, я заряжаюсь новой энергией, а на душе становится легко и уютно.
Николай Скок
«У журналиста такая профессия: обычно он задает вопросы. Но здесь мы поменялись ролями. Андриян Григорьевич буквально засыпал нас вопросами.
— Как там на родной чувашской земле? Как трудятся земляки? Какая погода? Урожай? Как мама, братья, сестра? Цивиль?
И надо было видеть, как заблестели его глаза, как жадно, взволнованно слушал он наш, честно говоря, не очень-то плавный рассказ.
— Везет же человеку. Только приземлился — и тут тебе земляки с новостями. Да, Андрюша, чуть не забыл, — обращаясь к своему небесному брату, сказал Попович. — Вручаю тебе это.
И космонавт номер четыре протянул Андрияну Григорьевичу майорские погоны, уже не новые, со складочками посредине. Перехватив наш вопросительный взгляд, пояснил:
— Это необычные погоны. Первым их надел Юра Гагарин, затем передал Герману Титову, а Герман — мне, когда мне присвоили звание майора. Это наша своеобразная эстафета.
В дверь постучали, и на пороге появилась фигура летчика. Он молча показал на часы.
Мы поняли, что пора прощаться. За беседой быстротечные драгоценные минуты пролетели, как один миг. И так звездные братья были очень щедры на время».
Из материала «30 минут в гостях у звездных братьев».
Авторы Н. Скок, Г. Скорецкий, Н. Стуриков.
«Советская Чувашия», 21 августа 1962 года.
Фото из книги «В родной Чувашии»: «Самое главное — не мой полет, не я лично как космонавт, а родина чувашская, маленькая республика. Всегда думал, как хорошо будет моим землякам, если третьим поднимется в космос чуваш», — говаривал Андриян Григорьевич.
