Как многодетную мать объявили воровкой

ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПОТРУДИЛИСЬ ИЗРЯДНО

Семейная драма жительницы села Старая Шемурша 40-летней Эльвиры Сатаровой обернулась для нее еще и уголовным преследованием. Женщину, перенесшую непростую онкологическую операцию, «затаскали» полицейские.
СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ ДАЛА ТРЕЩИНУ
В августе этого года журналист «Советской Чувашии» впервые встретился с ней в стационаре республиканской онкологической больницы, где она находилась после перенесенной операции. Незадолго до этого в газету позвонил житель Татарстана, фермер. От него-то мы и узнали, в какой непростой ситуации оказалась «женщина из Чувашии».
– В феврале этого года ночью ехал по делам в Шемуршу, – рассказал Загид Зиннурович. – И вижу, по дороге идет женщина, одета не по-зимнему. Прижимает к себе, прикрывает руками от холода и ветра идущего рядом ребенка, сынишка оказался. До сих пор эта картина стоит перед глазами, я уже тогда понял – это настоящая мать. Остановился, забрал их в машину и отвез в  Шемуршу, куда они и торопились – к сестре Эльвиры Васильевны, чтобы переночевать там.
В ту ночь, как рассказали ему продрогшие путники, свою бывшую супругу и 10-летнего сынишку Ваню выгнал из дома отец. «Да еще на женщину завели уголовное дело, будто бы Эльвира Васильевна украла у бывшего мужа музыкальный центр. Да вы поговорите с ней, ситуация драматичная и бесчеловечная, женщине нужно помочь!»
Тогда, со слов Эльвиры, бывший муж действительно выгнал ее и сына из дома. И это было уже не раз. В браке супруги прожили 18 лет. Родили троих детей. Старшие девочки учатся в Ульяновске в медицинском колледже, а младший Ваня пойдет в пятый класс. Вместе супруги построили просторный дом. Муж ездил на заработки в Москву, Эльвира работала  продавцом в местной торговле.
Семейный разлом окончательно назрел в последние годы, скандалы стали постоянными, когда муж возвращался с заработков, «он пил, даже спать ложился с бутылкой». С лета прошлого года  родители троих детей стали «бывшими» супругами. На развод подал муж.
В ПРОСТОРНОМ ДОМЕ НЕТ ЖИТЬЯ
Эльвира через суд оформила алименты. А затем суд вынес решение о разделе совместно нажитого дома – каждому из бывших супругов теперь принадлежит половина. Дом просторный, больше ста квадратных метров. Эльвире отписана одна половина, а бывшему мужу – вторая, на одного. Все по закону, сказали Эльвире. Хотя суды нередко по требованию истца могут разделить дом не поровну, а в неравных долях, исходя, например, из интересов несовершеннолетних детей, которые определены жить с одним из супругов, как в случае Эльвиры. Но подсказать ей, что такое возможно, было некому.
Получается, бывший муж в феврале выгнал из дома мать и сына с их законной жилплощади. Весной они вернулись обратно –  не ютиться же постоянно у родственников, да и бывший супруг вроде бы сам попросил домочадцев об этом. Но ситуация не изменилась к лучшему.
– В мае даже овощи не дал сажать, говорит, «это моя земля, мой дом». Немного помидоров посадила и грядку картошки – выдернул. Для себя метр на метр посадил, мне, говорит, хватит. А до этого в марте на сына набросился…
Как явствует из приговора суда, вернувшийся с московских заработков мужчина устроил очередной скандал с бывшей супругой. Ваня проснулся от шума, подбежал к родителям и встал между ними. Разбушевавшийся папа схватил мальчика за шею руками, приподнял и оттащил в сторону. «Стало тяжело дышать, и было больно», – рассказал суду мальчик. Отец покаялся, и суд приговорил его к 5 тысячам рублей штрафа.
Только на этом домашние разборки не закончились, а с ними и общение Эльвиры с правоохранительными органами. В июне «хозяин» дома, со слов Эльвиры, в ходе скандала ударил ее головой о холодильник, да еще угрожал убийством. Но привлечь его к ответственности не получилось, полиции не хватило доказательств.
– Скандалы не кончались. Я не выдержала, уволилась с работы и по предложению Загида Зиннуровича решила трудоустроиться в КФХ, которое он возглавляет. Решили с Ваней временно перебраться в Ульяновск к родственнице, где этим летом и дочки жили.
О болезни Эльвира узнала, когда оформляла медицинскую книжку для трудоустройства в КФХ. Пока обследовалась, готовилась к операции, еще две беды свалились на голову…
ДВЕРЬ ЗА ПЕЧАТЬЮ, И ДЕЛО СОЗРЕЛО…
– До переезда в Ульяновск мы с сыном какое-то время жили у моей сестры в Шемурше. В начале июля Ваня поехал домой в Старую Шемуршу, чтобы вещи кое-какие взять, но в дом зайти не смог. На бумаге, приклеенной к двери, оттиски печатей, дата и подпись. Конечно, мы в шок пришли. Нас лишили единственного жилья. Обращалась в полицию, там тогда сказали, что ничего не знают, в прокуратуру пошла, и там тоже  не в курсе. На вопросы: как нам теперь быть и где жить, ответ получила короткий: «Разбирайтесь со своим мужем».
Дальше – больше. Узнаю: бывший муж написал заявление в полицию, что я в июне украла у него музыкальный центр. Перед операцией стали вызывать в полицию, уголовное дело возбудили. Но я этот музыкальный центр не крала. Когда мы с сыном в очередной раз поехали к родным в Ульяновск, решили взять из дома вещи. Потом выяснилось, что Ваня положил в один из пакетов этот злосчастный музыкальный центр (он небольшой по размеру) и ничего мне об этом не сказал. Он знал, что папа обещал подарить его сестре Тане, чтобы в общежитии ей не было скучно, вот и решил отвезти ей технику.
Но в полиции думают, что я из корысти, умышленно совершила хищение музыкального центра. Совсем измучили, еще не отошла полностью от наркоза после операции, звонит дознаватель, спрашивает, когда я могу явиться к ним…
Когда Эльвира выписалась из больницы, она еще раз побывала в своем деревенском доме. Поехала за зимними вещами, пригласив адвоката, которого все же пришлось нанять, и с участковым уполномоченным, чтобы потом бывший муж не говорил, что «соседка» опять что-то украла. «Бумагу с печатью тогда сняли с двери, а что там сейчас, не знаю».
Другие события, пока женщина продолжала лечиться и переживать по поводу грядущей инвалидности, развивались для нее не менее удручающе. Но особо досталось сыну Ване, которого, как свидетеля, приходилось из Ульяновска трижды возить к дознавателю по его требованию. Мальчик «совсем замкнулся»…
ЭТА «МУЗЫКА» БУДЕТ ВЕЧНОЙ?
Тем временем против больной женщины продолжали собирать «железные» доказательства. Затребовали выписки телефонных разговоров дочери Тани с отцом. Она их представила.
– А теперь опять Ваню вызывают в отдел дознания, хотят провести какой-то следственный эксперимент, – рассказала Эльвира в октябре. – Но он же в Ульяновске, учится в школе, да и денег у нас нет на частые поездки. Моего больничного пособия не хватает, чтобы содержать троих детей. Бывший муж год алименты не платил, только в сентябре двумя частями выплатил 35 тысяч рублей, а это мизер, если учесть, сколько он детям задолжал. Всех убеждает, что с 2014 года не работает, поэтому денег на алименты нет.
Кстати, о музыкальном центре, ставшем «вещдоком» по уголовному делу, – его у Тани забрали. С ее слов, сначала к ней приехал участковый из Шемурши в гражданской одежде, но с удостоверением (говорят, в это время он был в отпуске), сфотографировал «музыку» и уехал.
– Хотя никто не скрывал, что центр у нас, – говорит Эльвира (она ютится теперь с тремя детьми в Ульяновске в 12-метровке сестры). – А потом уже при мне прибыл  дознаватель с двумя представителями полиции из Шемурши, увезли центр и, говорят, передали его владельцу.
Скрупулезность, с которой полиция работала над раскрытием дела, конечно, заслуживает уважения. Может, в Шемуршинском районе давненько не было столь «громкого» преступления. Но сбор доказательств шел со скрипом. За полгода – лишь предположения, что Эльвира  украла музыкальный центр. Сын, упрямец, маму защищает, одно твердит – она ни при чем.
И другой свидетель оказался таким же – работодатель Эльвиры, глава КФХ Загид Зиннурович, помогавший на машине добраться матери и сыну до Ульяновска, на официальном допросе твердо заявил, что ничего не знал о музыкальном центре и не видел его и что женщина на воровство неспособна.
РАЗГОВОР НА ПОВЫШЕННЫХ ТОНАХ
Был  разговор с ним и без протокола. Со слов Загида Зиннуровича, вызвал его на беседу высокопоставленный чин отдела полиции по Шемуршинскому району МО МВД РФ «Батыревский». И стал «давить», чтобы свидетельствовал против Эльвиры, «правду говорил».
Фермер дал послушать журналисту диктофонную запись этой самой беседы. Говорили собеседники на татарском языке, иногда переходя на русский. Лучше бы не переходили… Хотя до сих пор поверить не могу, что полицейский способен на такие эмоции в разговоре со свидетелем. «Она совершила преступление и пойдет по полной программе! Что ты защищаешь эту…» Дальше набор «комплиментов» в адрес Эльвиры, от которых, что называется, уши вянут, и отборный мат в ходе всего разговора по поводу и без повода…
А может, полицейский при высокой должности вообще не разговаривал со свидетелем, да еще в таком тоне? Наверное, выяснить это, прослушав запись, вполне под силу руководству МВД по Чувашии. Что касается Загида Зиннуровича, верующего мусульманина, то у него по поводу всей этой истории сложилось твердое убеждение: «У нас бы такое не прокатило…»
И последние события. Ваня, которому недавно исполнилось 11 лет, отказался в четвертый раз приезжать в полицию, потому что все уже сказал, о чем письменно была извещена дознаватель. Мальчик сослался на статью 51 Конституции  РФ.
А недавно в редакцию позвонила Эльвира и сообщила, что, со слов ее адвоката, дело прекратили. Будто бы потерпевший (бывший супруг) вдруг обнаружил, что музыкальный центр, который к нему вернулся, стоит не семь тысяч рублей, как он раньше утверждал, а две с лишним, то есть эта сумма из разряда мелких и не тянет на состав преступления. Да и было ли воровство в принципе?
Хочется верить, что с этим несостоявшимся «преступлением века» еще разберутся. А Эльвира и ее сынишка в новом году осуществят свою большую мечту – после окончания пятого класса Ваня хочет поступить в Суворовское училище. Удачи тебе, парень!
И еще мама надеется, что вся задолженность по алиментам будет выплачена, если приставы постараются, конечно. Недавно бывший супруг переслал еще 20 тысяч рублей – как говорится, есть подвижки, но сумма долга пока еще намного превышает указанную. А дети мечтают, чтобы их мама выздоровела. С отцом после истории с музыкальным центром и опечатыванием дверей их родного дома они вообще не хотят общаться, даже по телефону. Зато теперь он с «музыкой»…
Кстати, об опечатанных дверях единственного жилья многодетной матери. Неужели это безобразие произошло без участия  правоохранителей?  С трудом верится…