В рапорт не вписались

В деревне Абашево Чебоксарского района 28 октября прошлого года средь бела дня дотла сгорел дом, накануне зимы без крыши над головой остались девять семей. Всего же здесь были прописаны 34 человека, из них 11 детей. Слава Богу, жильцы не пострадали. Старушки уверены: помогло то, что они жили под сенью православного креста. До пепелища аварийный дом гляделся окнами в часовенку на склоне, где бьет святой источник. Правда, здесь несколько лет назад в первый раз полыхнуло, но тогда щитовое колхозное общежитие отстояли. А нынче лишь головешки сгребли в кучу.

ИСПОРЧЕННЫЙ ТЕЛЕФОН

На следующий день после пожара ГУ МЧС России по Чувашии сообщило: «В настоящее время четыре семьи разместили в административном здании СХПК «Колхоз им. Ленина» (в доме животноводов). Остальные жители находятся у родственников. Все погорельцы обеспечены трехразовым горячим питанием». Через две недели по телевидению и вовсе обрадовали, что «погорельцы уже на этой неделе должны справить новоселье». Глава Абашевского сельского поселения А. Владимиров в интервью уточнил: «Сейчас четыре семьи разместили в административном здании местного колхоза, каждой выделили по три комнаты. Условия жизни здесь даже лучше, чем были у погорельцев раньше. Помещения обустраивались на деньги колхоза. Водопровод, канализация, душевая, на кухне новая газовая плита, в каждой комнате телевизор. Скоро появятся шкафы для посуды и одежды». Новость пересказали информагентства.
Но оптимистичные рапорты, мягко говоря, не во всем соответствуют действительности. Получается, что местные СМИ как в детскую игру сыграли. Себя подставили и, главное, людей обидели.

ИДИ ТЫ В БАНЮ

На сходе погорельцев в баньке по-черному, куда позвали корреспондента «СЧ», кипели страсти. А бывшая доярка Галина Трифонова в любви к кошке признавалась: «Приблудная она, в первую же ночь после пожара пришла ко мне в баню, да так и поселилась в ней. Места много не занимает, зато хорошо ловит мышей». Оказывается, погорельцы не досчитались всех своих Мурок и Васек. Водитель школьного автобуса Валерий Родионов даже слезу смахнул: «Вспыхнули наши любимцы как спички. Почему-то они не убежали от огня, а наоборот, прятались под диваны и шкафы. У соседки кошка в подпол прыгнула, но и там не спаслась. Все содержимое подпола сгорело. У меня было заготовлено, наверное, 150 трехлитровых банок вишневого компота, маринованных грибов, консервов и варений. По осени уложили почти 30 мешков картошки, по два мешка лука, моркови и свеклы. Четыре сына помогли собрать урожай. На всех, даже снох и двух внуков хватило бы припасов».
Валерия перебили: «Да чего ты начал о кошке да о картошке. Без дома мы остались».

ГДЕ ЭТОТ ДОМ?

Предколхоза им. Ленина В. Егоров утверждает, что сгоревший дом был на балансе хозяйства. А в конторе, куда В. Каганская пришла за справкой, открыли карту и недоуменно вопрошали: «Где это, гражданка, ваш дом? Здесь не указано». Пришлось доказывать, что квартплату жильцы исправно платили в бухгалтерию колхоза. Барак явно доживал свой век: ни пожарного щита, ни огнетушителя, электропроводки все гнилые, крыша протекала. «Три года назад я сделала ремонт на свои деньги, – привела пример В. Каганская. – На три тысячи рублей одной проводки заменила. Никто ни на копейку не помог. Хотя собственник постоянно кричал, что это колхозный дом. 12,5 года я проработала дояркой. Тогда и получила комнату. Когда уволилась, меня пинали как футбольный мяч, мол, уходи, освобождай жилплощадь. А куда мне податься, я приезжий человек».
Почему погорельцы не встают в очередь на новое жилье? Дружно махнули руками: «Без толку, ведь глава поселения одно твердит, что свободного муниципального жилья нет и не предвидится, готовых участков земли под строительство тоже нет да и денег в бюджете не пре-дусмотрено».
Доярка Алевтина Григорьева упрекнула: «В газетах пропечатали, что «одной семье по федеральной программе развития села на завершение строительства дома выделили 200 тысяч рублей». Да, я купила землю и еще до пожара начала поднимать свой дом. До сих пор не закончила стройку. Об этом все в селе знают. Понимаете, мне в глаза соседкам взглянуть стыдно, ведь некоторые старушки всю свою скудную пенсию отдавали нам, погорельцам. А я, выходит, скрыла от народа деньги, полученные от государства?»
Вздыхает и Галина Трифонова: «Мы никому не нужны. На старости лет в баню перебралась. Посмотрите, окна замерзли, в дверь дует, на полу как в холодильнике. Спасибо, начальник энергосети пожалел, разрешил без договора счетчик поставить. А до этого два сельских начальника на мою просьбу ответили в один голос: «Нету дома, не будет и света». Для предколхоза я вообще никто, хотя 10 лет проработала дояркой, на слеты передовиков часто ездила. Теперь вот бесправная. У меня двое взрослых детей тоже здесь были прописаны. Хорошо еще эта баня не сгорела. С мужем перебрали каменку, поставили плиту. Тут и готовим, и греемся».
Надежда Кириллова свою сколоченную лачугу называет трехкомнатной квартирой. В ней – приспособленные под жилье дровяник, сени и баня с печкой. На ферму она ходит каждый раз через все свои проходные комнатки. Супруг Валерий из того, что было под рукой, утеплил жилище. Сыну 20 лет, самое время «женихаться», а он вынужден спать на лежанке впритык к родительскому ложу. Старший сын вынужден был переехать на жилплощадь жены. Надежда равнодушно поделилась планами: «Написала заявление на землю. Только вот на строительство нового дома денег разве накопишь с зарплатой колхозницы?»

КАК ПОРОГИ ОБИВАЛИ

После пожара женщины съездили в райцентр Кугеси. В администрации пообещали: «Будем помогать, будем все делать и решать». В. Каганская написала заявление на участок под строительство. У нее есть земельная доля в 26 соток, но в поле. Собрала она все документы, зарегистрировала их. Это было 4 ноября. Время идет, ни письменного ответа, ни привета не дождалась и поехала на прием. Чиновники опять ей нарисовали картину бурной деятельности: «Мы тут и там ищем, без дела не сидим». Доведенная до отчаяния женщина дошла до Минстроя, вместе с главой поселения она туда поехала. Обнадежили в министерстве: «Приезжайте, погорельцы, чем можем, тем поможем». Теперь почему-то другая «пластинка играет» в коридорах власти. Упрекают, почему жилье не было застраховано. Встречный вопрос: а кто бы позволил приватизировать колхозный барак, физически износившийся и считавшийся аварийным?
Погорельцы записались на прием к главе администрации района. По словам В. Каганской, глава поселения хотя бы признает, что в бане жить нельзя. Зато председатель колхоза предупреждает: «Будете много бегать, вообще ничего не получите. Добегаетесь». Выходит, сочувствие к погорельцам показное? Галина Трифонова припомнила свою обиду: «Полыхает дом, мы мечемся, воем от бессилия. Примчался агроном, у него сарайчик стоял рядом. Приказал пожарным на него направить струю, хотя могли бы мой угол облить. Может, тогда картошку из подпола вытащили бы. Я до сих пор картошки не ела толком. Весна уже наступила, что будем сажать? Хоть бы на семена кто-нибудь дал».
Егор Самарин упрекает районных чиновников: «Сгоревшие документы обещали помочь восстановить в короткие сроки и бесплатно. За язык их никто не тянул. Сунулись – за все плати, за паспорт, ИНН и так далее. Откуда мне взять тысячи рублей, если пришлось покупать даже ложки-вилки, все огнем смело?» В. Каганская заметила: «Много народу на пепелище понаехало. Погорельцев стояло меньше, чем зевак и начальства. Те покрасовались перед фото- и телекамерами, наобещали с три короба и разъехались. Теперь никто носа не кажет».

К ДОКЛАДУ ГОТОВЬСЬ!

Реальность такова, что четыре семьи так и не перебрались в бытовку заброшенной свинофермы. Женщины туда сходили, посмотрели, что к чему. В их пересказе: там невозможно жить – сырость, воды нет, как и света, и отопления. Комнатки – два шага к окну, столько же – в ширину. У Егора и Оксаны Самариных, например, двое мальчишек пяти и двух лет. Семья с большим трудом сняла в селе Абашево квартиру за полторы тысячи рублей в месяц. Как раз столько Оксана получает за работу заведующей колхозной столовой. Проживание, вместе с электричеством и газом, обходится в пять тысяч рублей. В квартире одна радость – диван, доставшийся семье при розыгрыше предметов, выделенных для погорельцев бесплатно местной мебельной фирмой «Ульяна». В батареях – трещины, они как немой укор бесхозяйственности. Друзья сварили два электротена для обогрева. С таким подарком хлопот прибавилось: малыши к ним лезут, могут невзначай накинуть на раскаленную спираль мягкую игрушку. На кухне сутками горят конфорки, хоть какоето тепло гонят в комнаты. Полы в гореквартире как на катке, ведь она на первом этаже. Ни земли у молодой семьи, ни огорода, а у Егора и постоянной работы к тому же нет. Спасибо, хоть после пожара для младшего сына выделили место в детсаду.
Глава поселения А. Владимиров удручен ситуацией. На всякий случай он держит под рукой полную справку о средствах, собранных для девяти семей. Исписанные листы он назвал почемуто «докладом». Прежде чем огласить список, Александр Николаевич сообщил последние новости. Храмова и Чебоксарова болееменее обжились. В колхозном здании на ферме у них и душевая есть, на кухне плиту поставили. Спокойно както и за детей, у Натальи их трое, у Вероники один ребенок. Григорьева, у которой трое детей, в новый дом на ул. Новой провела газ и электричество. Молодая семья Леонтьевых с малышом проживает в доме животновода д. Эзеккасы, Надя Осипова после пожара переселилась в родительский дом, якобы оформила его в собственность.
По всему видно, что лишь для четырех семей расклад неясный. Какие меры предпринимала администрация поселения? Про Самариных вроде бы и речь не идет, ведь они снимают квартиру, заметьте, на последние деньги. О Трифоновых и Кирилловых, живущих в банях, и Каганских из летнего домика побеспокоился глава. Он отправил письмо в агрофирму «Агат» с просьбой временно разместить погорельцев в упомянутой бытовке заброшенной свинофермы. «Как только они согласятся, в здании отремонтируют крышу, покрасят стены и проведут газ», – сообщил глава. Непонятно, почему нельзя сначала привести пустующее помещение в божеский вид, а уж потом загонять туда людей? Или почему с выделением земли под строительство домов волокита? Ведь не секрет, будут у погорельцев документы на участки, тогда они смогут войти в федеральные программы поддержки сельских жителей. Ответ озадачил: «Ищем незанятые участки в черте населенного пункта. Как найдем, так сразу и оформим».
…Над электротеном, в самом теплом уголке снимаемого жилья Самариных, вся стена утыкана рисунками. Сюжет на них один и тот же – красуются мощные грузовики. Папа Егор догадывается, вырастут его сыновья и рванут подальше от этой серой жизни. Тем более трасса рядом, за цепочкой старых ветел вдоль речки.

Фото автора.

Кстати

• Администрация Чебоксарского района передала погорельцам 64 тыс. руб.,
• резервный фонд Абашевского сельского поселения – 7 тыс. руб.,
• колхоз – 60 тыс. руб.,
• отделение «Единой России» – 110 тыс. руб. (целевой взнос для семей, в которых дети, по 10 тыс. руб.на ребенка),
• пожертвования населения и предпринимателей – 81 тыс. 297 руб.45 коп.
• Были розданы также предметы мебели. Всего девяти семьям была оказана помощь на 332 тыс. 297 руб