Салампи «из другого теста»
У каждого писателя есть любимая героиня. Александр Пушкин души не чаял в Татьяне Лариной, Уильям Шекспир преклонялся перед самоотверженностью Джульетты Капулетти. А для Александра Артемьева эталоном чистоты и женственности всегда была Салампи.
Прекрасная девушка с роскошной косой и горячим сердцем настолько овладела чувствами чувашского классика, что он даже назвал ее именем целую повесть… Уже не один десяток лет «Салампи» не сходит со страниц печатных изданий и театральных подмостков. Премьера новой постановки, посвященной вековому юбилею автора, состоялась на прошлой неделе в Чувашском академическом драматическом театре имени К.В. Иванова.
Образ чувашской женщины — настоящее явление в национальной культуре. Характеры, как правило, сильные, волевые, в чем-то бунтарские, будь то Нарспи («Нарспи») или Пинерби («Айдар»), Эрпиге («Тудимер») или Елюк («В деревне»). Но вот какое любопытное наблюдение: все они в большей или меньшей степени ставят свои личные интересы выше общественных. И сколько бы ни пыталась Сарпиге («Сарпиге») бороться с вселенским злом и несправедливостью жизненного уклада, простое женское счастье все равно оказывается для нее первостепенным.
А вот Салампи «из другого теста». Наплевав на «косые взгляды» сверстников, она берет из детдома ребенка и возвращается в родную деревню, променяв учебу в городе, что уже само по себе престижно, на «черную» работу в коровнике. Да что там окружающие! Ради приемного сына бесстрашно жертвует самым дорогим — отношениями с любимым человеком. И пока беззаботные подружки веселятся на танцплощадке, по-быстрому устраивая свою личную жизнь, упорно трудится над собой, становясь для чужого мальчонки целым миром и с готовностью тратя на это молодость, энергию, свободу.
Понять такую девушку, сыграв врожденную мудрость, взрослость, великодушие, смелость, глубину, прочувствовать мощь ее внутренних порывов и поймать направление взгляда отнюдь не просто. Причем если народные артистки Чувашии Валентина Иванова и Валентина Музыкантова, блиставшие в этой роли в предыдущие годы, акцентировали внимание на таких качествах как кротость, мягкость, покладистость, рисуя портрет героини в нежных пастельных тонах, теперь в Салампи словно «прорезался голос». Анна Цветкова, красавица с внешностью Джулии Робертс и тембром Мирей Матье, уже не раз доказывала зрителю свою состоятельность и самостоятельность, то есть умение идти от себя, а не от режиссера.
Но этот образ — нечто совершенно новое в ее артистическом слове, по-особому тонкая материя, которую не возьмешь «голыми руками». Быть может, потому что актриса сама не так давно стала мамой, и эмоциональная тональность персонажа совпала с ее собственной тональностью. Или в силу своей природной музыкальности, которая проявляется не только в тонкости слуха, мелодичности речи и выразительности интонации, но и во всем остальном — в лице, очень подвижном, живо реагирующем на малейшие перемены внешней картинки, в пластичности тела, которое дышит легко и размеренно даже в переломные моменты действа, в способности встраиваться в темпоритм повествования.
И хотя режиссеру Наталии Сергеевой и художнику Светлане Зверевой удалось довольно точно передать дух чебоксарского студенчества прошлого века с колоритными портретами будущих агрономов и садоводов, певцов и музыкантов, мы не можем думать ни о чем, кроме судьбы Салампи. Шумные институтские вечера и катание на коньках, новогодняя ночь и прогулки вдоль Волги — все эти сцены не более чем мишура по сравнению с логикой развития главной героини, ее ходом мыслей и масштабом поступков.
ОЛЕГ НИКОЛАЕВ, Глава Чувашии:
«Произведения Александра Артемьева вошли в Золотой фонд чувашской литературы. На многие его стихи написаны песни. В 1942 году Александр Спиридонович ушел на фронт. За героизм и мужество награжден орденом Отечественной войны I степени и медалями. После возвращения с фронта был заведующим деревенской избой-читальней и ответственным секретарем журналов «Ялав» и «Таван Атӑл». Чтим память Александра Артемьева, благодарим за неоценимый вклад в литературное наследие республики!»
В ТЕМУ
Народный писатель Чувашии Александр Артемьев — это целая планета в космосе национальной культуры. Он играл на скрипке и был трижды ранен на фронте, пройдя по дорогам Курской дуги и Кенигсберга, Монголии и Маньчжурии. Свободно говорил по-немецки и переводил на чувашский язык произведения Генриха Гейне и Иоганна Гете, Михаила Лермонтова и Сергея Есенина. Получал книги из американских университетов и превосходно рисовал. Последнее увлечение сыграло решающую роль в его судьбе. Увидев девушку, внешне похожую на героиню его повести «Салампи», он не смог удержаться, чтобы не написать ее портрет. А через некоторое время сделал предложение руки и сердца.
О том, с какой самоотдачей Александр Спиридонович относился к главному делу своей жизни, вспоминает его супруга Валентина Алексеева: «Он подолгу вынашивал идею любого своего творения, много над ней размышлял. Заводил карточку на каждого героя, куда записывал все, от характера и внешности до мельчайших подробностей его судьбы. Когда же канва сочинения окончательно созревала, садился за письменный стол и полностью отрешался от реальной жизни. Тогда уж он работал, в полном смысле слова, и днем, и ночью. Вставал из-за стола лишь тогда, когда задуманная вещь была окончательно завершена. Потом переписывал все мелким, каллиграфически отточенным почерком, что было поразительно при его интенсивной работе…»
