«Пароход проплыл мимо»

Будущий император Александр III (1845–1894) был вторым сыном Александра II. Не будучи наследником, он не помышлял о престоле и готовился к военной карьере. Но в 1865 году умер цесаревич Николай Александрович, и Александр Александрович занял его место. А еще стал мужем невесты старшего брата, датской принцессы Марии Софии Фредерики Дагмар (в крещении Мария Федоровна).

Знакомство с Поволжьем

В августе 1866 года наследник престола Александр Александрович совершил первое ознакомительное путешествие по стране, которое завершало программу его обучения. Путешествие продолжалось три недели, проходило по маршруту: Санкт-Петербург — Тверь — Рыбинск — Ярославль — Кострома — Нижний Новгород — Казань с возвращением через Москву. Программу разработал попечитель наследника, граф Б.А. Перовский. Цель — ознакомить будущего царя с наиболее важными экономическими и культурными центрами многонационального Поволжья, его природными и бытовыми особенностями, архитектурными и историческими памятниками.

Цесаревича сопровождал брат, великий князь Владимир Александрович. В свиту входили Борис Перовский, секретарь Федор Оом, доктор Густав Гирш, князь Владимир Мещерский, а также преподаватели законоведения Константин Победоносцев и политической экономии Иван Бабст, адъютанты, помощники воспитателей князь Владимир Барятинский и Николай Литвинов, адъютант-поручик Павел Козлов и гидрограф, знаток Волги и Каспия капитан 1-го ранга Николай Ивашинцов. Для ознакомления великих князей с памятниками искусства и зарисовки видов путешествия был приглашен внук писателя Александра Радищева, художник, академик Алексей Боголюбов.

9 августа Александр Александрович прибыл на поезде в Тверь, откуда отправился по Волге на пароходе «Наяда». В Рыбинске пересел на пароход «Поспешный» пароходного общества «Самолет». 21 августа «Поспешный» отчалил от пристани Нижнего Новгорода и по пути в Казань сделал небольшие остановки в Лыскове и Козьмодемьянске. 22 августа в 4 часа утра прошел мимо Чебоксар.

Отъявленный хулиган

Несмотря на раннее время суток, на городской пристани собрались люди, чтобы поприветствовать наследника престола. Торжественность момента испортил инцидент между мещанином Алексеем Михайловичем Шемякиным и унтер-офицером полицейской команды Александром Удориным. Последний в тот же день явился в полицейское управление и сообщил, что Шемякин «дозволил себе» бросать в Волгу глиняные плошки, которыми была «излюменована», то есть иллюминована (вероятно, по случаю прохода парохода с высочайшими особами) самолетовская пристань. На просьбу блюстителя порядка прекратить свое занятие мещанин грубо ответил: «Не твое дело, что я хочу, то и делаю». После этого стал неприличными словами ругать городское начальство, особенно оскорбительно отзываясь о земском исправнике (глава уездной полиции) Валерии Трояновском и городском голове, купце Зиновии Таланцеве. Страж порядка попытался урезонить хулигана, но безрезультатно: на каждое замечание тот отвечал «дерзко и оскорбительно». К счастью, люди на пристани наблюдали за пароходом, «везшем его высочество», не обращая никакого внимания на перепалку полицейского с дерзким мещанином.

Делу был дан официальный ход. Уездное полицейское управление попросило городскую думу обсудить проступок мещанина, сделав ему внушение о непозволительности публичного оскорбления чинов полиции и городского головы, что может «поселить неуважение и в других лицах, и чрез это легко может быть потрясена власть, дарованная законом правительственным лицам». Поскольку Шемякин и ранее был замечен в «предо-судительных поступках», его подвергли однодневному аресту. Известно, что в 1857 году Шемякина исключили из мещанского общества (как правило, так наказывали за зазорное поведение).

Городская дума передала дело на рассмотрение мещанского общества с последующей явкой Шемякина в думу «для сделания ему приличного внушения». Мещанский староста Якимов созвал сход мещан, который постановил за неприличный поступок и неплатеж повинностей заключить Шемякина под арест в полиции на трое суток. Однако городская дума не утвердила приговор как незаконный (досудебный), тем более свой долг Шемякин погасил. Городская дума, как «учреждение хозяйственное», не могла разбирать дело мещанина и передала его в Чебоксарский уездный суд. Из-за уклонения подсудимого от явки оно долго находилось на рассмотрении суда, пока тот не постановил передать на обсуждение городского общества «обстоятельство» о «порочной жизни» мещанина.

В июне 1868 года дума не стала исполнять решение суда на том основании, что Шемякин после «повального обыска (письменный опрос жителей поселения о жизни и поведении подозреваемого. — Ю.Г.) о порочной жизни» исправился, доказательством чему посчитала избрание его городским обществом кандидатом в судьи Чебоксарского словесного суда. Так закончилось это курьезное дело.

Любопытный факт — в декабре 1896 года родственник хулигана, чебоксарский городской голова, купец Николай Шемякин побывал в Зимнем дворце на царском приеме делегаций от городов России, где его представили Николаю II. Он поздравил царя с коронацией и поднес хлеб-соль, за что был пожалован серебряной медалью для ношения в петлице на Андреевской ленте.

…Александр Александрович проплыл мимо «чувашской столицы», однако вскоре увидел чувашей на народном празднике в Казани. Здесь присутствовали представители всех народов Казанской губернии, одетые в национальные костюмы.

Для государыни цесаревны

В июле-августе 1869 года Александр Александрович и его жена Мария Федоровна совершили путешествие через Москву, Нижний Новгород, Казань, Царицын и Донскую область в Крым по Волге и Дону. Путешествие было организовано для знакомства будущей императрицы с новой родиной.

По указанию Александра II наследника сопровождал вновь назначенный архангельский губернатор Николай Качалов. В свиту также входили гофмаршал двора цесаревича Василий Зиновьев, адъютанты цесаревича Павел Козлов и граф Александр Олсуфьев, сенатор Константин Победоносцев, профессор Московского университета Иван Бабст, секретарь цесаревны Федор Оом, обер-гофмейстерша (старшая фрейлина) Марии Федоровны княгиня Юлия Куракина и ее дочь, фрейлина, княжна Александра Куракина, врач Густав Гирш, художник Алексей Боголюбов.

Из Санкт-Петербурга путешественники на поезде прибыли в Москву, где пересели на поезд до Нижнего Новгорода. Там к ним присоединился брат цесаревича, великий князь Алексей Александрович со своим воспитателем Константином Посьетом. Далее все вместе отправились вниз по Волге на пароходе «Счастливый» пароходного общества «Кавказ и Меркурий».

Строгий порядок

Днем 16 июля «Счастливый» прошел мимо Чебоксар, о чем священник Успенской церкви Александр Нелидов в церковной летописи написал: «17 июля мимо г. Чебоксар проплыли вниз по Волге их императорские высочества цесаревич Александр Александрович с супругою Мариею Федоровною и великим князем Алексеем Александровичем». Запись была сделана задним числом, отсюда ошибка в дате.

Чебоксары готовились к приезду знаменитых гостей. 15 июля 1869 года Казанская духовная консистория разослала благочинным «тех градских и сельских церквей, которые находятся по тракту путешествия их императорских высочеств», распоряжение о порядке их встречи. Было предписано немедленно осмотреть и привести «в надлежащую чистоту и в подобающее благоприличие» находящиеся в их ведении церкви. При посещении августейшими особами храма члены причта должны были встречать их в «светлых (белых) наилучших облачениях», но при этом не выходить на улицу. Если же наследник престола и государыня цесаревна «пожелают остановиться для молитвы», ее следовало устроить «так точно, как установлено для встречи их императорских величеств». Строжайше запрещалось выходить навстречу высоким гостям с крестом и «равным образом» произносить речи. О факте посещения ими церкви или монастыря следовало «обстоятельно» донести архиерею. Наряду с другими благочинными распоряжение получил настоятель над церквами Чебоксар Андрей Скарабевский.

…В четвертом часу вечера того же дня пароход «Счастливый» проследовал мимо Мариинского Посада. На берегу будущего царя и царицу радостно приветствовала пестрая толпа горожан и специально приехавших в город русских, чувашских и марийских крестьян. Судно сбавило ход, прошло близко от берега, но к нему не пристало. Тогда многие из прибывших из мест ниже по Волге на лодках отправились за пароходом.

Хлеб-соль от делегации Мариинского Посада

В седьмом часу вечера «Счастливый» встал на ночную стоянку напротив села Кокшайского (ныне село Кокшайск) в шести-семи верстах ниже Мариинского Посада. Здесь артель рыбаков ловила рыбу неводом. С парохода была спущена шлюпка с матросами, которые расспросили рыбаков о Кокшайске, чья колокольня виднелась с реки. Вскоре их высочества со свитой на шлюпке переехали на песчаный берег и через лес направились в село. Рыбаки и присоединившиеся к ним люди с лодок построились в шеренги и приветствовали гостей громким «ура».

Пока путешественники осматривали церковь, общались с попадьей и жителями Кокшайска, к месту стоянки приплыла «депутация» из Мариинского Посада, состоявшая, как думаем, из посадского старосты, почетного гражданина Ивана Короткова и именитых купцов (вероятно, кто-то из сопровождающих пароход успел сообщить о его остановке). Прибывшие расположились на берегу в ожидании возвращения высочайших особ.

В восьмом часу вечера гости отправились на пароход в сопровождении всех жителей села. Делегация Мариинского Посада встретила их хлебом-солью, а рыбаки забросили сети «на счастье цесаревичу». Улов оказался незначительным. «Не прибыльное ваше занятие», — сказал Александр Александрович и дал рыбакам денег. В девять часов ночи, полные впечатлений, путешественники вернулись на пароход «при громком, восторженном и долго беспрерывно продолжающемся «ура».

Путешествие августейших особ обрастало слухами. В Казани рассказывали, что путешественники ночевали «в нескольких верстах от Сундыря, потешались рыбною ловлею, вкушали уху из только что пойманных стерлядей». Представляя эту картину, казанский автор писал: «На лицах нашего приволжского народа, видимо, разливалась радость, что матушка-Волга сумела по-своему приветствовать царственных гостей».

Память о визите

Посещение Александром Александровичем Кокшайска не было забыто. В 1899 году Царевококшайское земство построило в селе здание для училища, до того размещавшегося в домах крестьян, и открыло при нем ремесленный класс. В школе появилась «коллекция предметов», рассказывающих о памятном визите. В 1903 году земскому училищу присвоили имя императора Александра III. Столярно-токарную мастерскую при нем было решено упразднить с 1 января 1906 года. Но уже в сентябре 1905-го Чебоксарское земское собрание постановило вместо нее учредить при Мариинско-Посадской учебной мастерской по обработке дерева семь стипендий для беднейших детей крестьян Чебоксарского уезда с наименованием «В память посещения села Кокшайского императором Александром III 16 июля 1869 года». Размер стипендии установлен в 120 руб. в год. В 1906 году инспектор народных училищ Чебоксарского и Царевококшайского уездов Михаил Добронравов возбудил соответствующее ходатайство. К сожалению, документов о результатах его рассмотрения найти не удалось.

Праздник по случаю коронации

А в 1883 году в Чебоксарах отпраздновали коронацию Александра III. 15 мая после литургии крестьяне-прихожане из пригородных деревень не поехали домой, решив дождаться сообщения о «великом событии». В 18 часов пришла телеграмма казанского губернатора о совершившейся в Москве коронации, после чего во всех городских церквах раздался благовест ко всенощному бдению, и прихожане поспешили на церковную службу.

16 мая с утра город украсился разноцветными флагами, во всех храмах отслужили литургии (во Введенском — позднюю, в остальных — ранние). Главный храм города не мог вместить всех желающих, и многие молились под открытым небом в церковной ограде. После литургии благочинным Сильвестром Богородицким со всеми городскими священниками был совершен молебен. Из собора молящиеся «в сопровождении» городской святыни, Владимирской иконы Божией Матери, пришли на площадь перед Успенской церковью, где, несмотря на дождь, еще раз был отправлен молебен «с коленопреклонением и провозглашением многолетия государю Императору». С площади «городское чиноначалие» и множество молящихся направились в дом городского общества. Там успенский священник Павел Невзоров отслужил молебен о благоденствии государя Александра III и произнес «слово» по случаю торжества. Певчие Успенской церкви исполнили духовный концерт, а после него гимн «Боже, царя храни!» и патриотическую песню «Славься» из оперы «Жизнь за царя». Затем был составлен и подписан адрес царю «с выражением верноподданнических чувств», а городской голова Андрей Астраханцев провозгласил тост за государя, государыню и наследника и т.д., а певчие несколько раз пропели «Многая лета». В честь праздника ученикам городского, женского начального и духовного училищ раздали лакомства, а прочим жителям и нижним воинским чинам «предложено угощение».

Вечером весь город, церкви и берег Волги были иллюминованы разноцветными бумажными и железными фонарями и масляными плошками (всего 1300 штук), причем часть фонарей специально закупили в Казани. На берегу Волги и на здании городского общества установили вензели с именами государя и государыни, освещенные «зажженными в фонарях свечами». Все окна городского общества и городского общественного банка украшали пирамиды со свечами. Некоторые дома отличались «особенным убранством». Всех перещеголяли купцы Андрей Астраханцев и Иевлевы, поставившие у своих домов «нарочито приготовленные деревянные круглые сияния, обставленные сплошными (sic! — Ю.Г.) стаканчиками с маслом», которые «представляли особенный вид и поражали зрение». Квартира товарища прокурора Казанского окружного суда Павла Алехина, находившаяся на самом высоком месте, была усеяна разноцветными фонарями, притягивая к себе всеобщее внимание, а в окнах духовного училища горело по несколько свеч и «по временам» был виден диковинный бенгальский огонь. Хор учеников духовного училища под руководством учителя пения Златоустова услаждал слух гуляющей публики пением кантат.

«Чебоксары, хотя и небогатый город, но и он, можно сказать, не отстал от прочих городов, и отпраздновал коронование своего любимого монарха так, что и лучшего желать нельзя», — заключил Павел Невзоров. Старожилы же уверяли, что не припомнят столь пышного праздника, а подобного богатого освещения не было по случаю коронаций ни Николая I, ни Александра II. Наверняка, говоря о новом царе, чебоксарцы вспомнили о том, как в прошлые годы приветствовали его, махая проплывающему пароходу.

Юрий Гусаров