Чебоксарцам рассказали об отношении к архитектурному наследию
Десятки чебоксарцев пришли на лекцию историка и автора проектов «МосПешком» и «Архитектурные излишества» Павла ГНИЛОРЫБОВА, которая состоялась в культурном центре «Полигон» в рамках образовательной программы «Polygon 2.0: актуальные практики современной культуры». Эксперт на примерах показал, как по-разному относятся к архитектурному наследию в городах России и какими общественность хочет видеть города. После встречи мы поговорили с Павлом о том, почему так актуально краеведение сегодня и каковы особенности культурного ландшафта Чебоксар.
— Почему «любовь к родному пепелищу» сейчас так актуальна и востребована в нашей стране?
— После того, как мы посмотрели на чужие города, прокатились по Европе пакетными туристами, нам тоже захотелось иметь красивые набережные и возможность выпить кофе на улице, вырос запрос на городскую среду, а архитектура – это ее органичная часть. У людей появился интерес к местным легендам, и сейчас действительно происходит второе открытие России за пределами Золотого кольца.
— Вы побывали в Чебоксарах впервые. Каким вам показался город?
— Показался очень фантомным, стремительно меняющимся. Когда я читаю про Чебоксары XVI – XVII столетий, это одна картинка; когда я читаю про Чебоксары XVIII – XIX веков и про эти колокола, которые лучше парижских и лондонских, это совершенно другая оптика, и Чебоксары в последнем изводе – что-то совершенно новое: город сам «пожирает» себя, но одновременно люди отчаянно ностальгируют по прошлым эпохам-«слоям». Здесь еще, кроме нашей безалаберности, есть катастрофа привнесенная – водная, поэтому Чебоксары – это еще и венецианско-петербургская стихия. Другими словами, это – торт «Наполеон», но не торт «Муравейник». И вот эти «слои» очень интересно раскапывать, и город гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. При этом он вообще не раскручен, несмотря на очень хороший туристический сайт, визит-центры, какие-то попытки издавать буклеты.
— Как стать другими и надо ли быть другими?
— Надо быть другими, потому что город, в котором живет полмиллиона человек, должен посылать больше сигналов, не восприниматься пустыней между Нижним Новгородом и Казанью. Это надо делать комплексно, и это должно быть понятно самим жителям. Нужно отвечать на вопросы: что мы вообще хотим? для чего нам эти чужаки? делаем ли мы это «для галочки» или, наоборот, будем перенимать передовой опыт и практики?
— Кто это должен делать: органы государственной власти или сообщества активистов?
— Органы государственной власти могут организовывать событийный туризм и крупные мероприятия, но что касается таких живых вещей, как педагогика, краеведение, история, – это делается только на коммуникации общественников.
— На лекции вы много приводили примеров нелепой реставрации. Как мотивировать людей, которые владеют историческими зданиями или живут в них, сохранять архитектурный облик и детали строений?
— Просвещение собственника исторического здания – это путь очень долгий, но другого нет, и революция в этом деле только помешает. На региональном уровне должен быть дизайн-код. Мы были поражены в Чебоксарах количеством рекламы, разномастных вывесок, штандартов, которые стоят посреди тротуаров. Это же касается оформления фасадов, особенно – кондиционеров на исторических зданиях. Иногда фасад какого-нибудь административного здания совершенно не воспринимается, потому что он полностью увешан коробками кондиционеров. Отмечу, прежний Дом правительства в Чебоксарах выглядит идеально, потому что там нет ни одного кондиционера. Здание, построенное в 1940-е годы, смотрится как построенное в 1940-е годы. Здесь очень важна аутентичность.
— То есть архитектурные излишества – это больше про аутентичность, чем про красоту?
— Это про аутентичную красоту. Если время оставило какой-то шрам на здании, то его, скорее, стоит сохранить. И воспитание собственника должно начаться со зданий, которые принадлежат муниципалитету. Глупо чего-то требовать от людей, если сам нарушаешь правила, которые пытаешься установить. Конечно, людей нужно мотивировать. Можно придумать какую-то премию. Мне кажется, в Чебоксарах – эта премия может быть независимой – можно было бы наградить владельцев исторических зданий, которые не успели испортить облик дома.
— Одна из мыслей, прозвучавших на лекции, о том, что многие нелепости происходят с городами в юбилейные даты.
— Действительно есть города в России, которые понимают, что у них рубежные даты через семь-десять-пятнадцать лет, как например, в Красноярском крае. Бюджетные средства власти распределяют по годам, потому что если напрячь все силы одномоментно, то не только денежных, но и человеческих ресурсов не хватит, чтобы качественно выполнить благоустройство, не говоря о реставрации. Ну а в целом нужно, чтобы город был чистым, свежим, как только что напечатанная газета.
— Кроме архитектуры, в городе очень важна и скульптура. Какой она вам показалась в Чебоксарах?
— Чебоксары богаты реалистичной скульптурой. Она не плохая, но не особо трогает ум и сердце. Городу нужна хорошая современная скульптура, чтобы люди понимали, что в городе появился новый качественный объект. Чаще всего, если у нас появляется очередной памятник, мы его не замечаем, потому что действует старая схема: «О, мужик на коне!» или «Ну, бюст какого-то человека» – неважно, неинтересно, потому что этим наши улицы насыщены. А если это будет что-то абстрактное – возникнет вопрос, драка, а после нее – дискуссия и интерес. Еще, конечно, можно поражать объемами, и у чувашей есть зримый символ – монумент Матери-Покровительницы, который мне, кстати, нравится. В рамках формирования новой городской линии залив действительно нужно было насытить смыслами – и получилось один такой грубый, весомый, зримый мазок сделать.
— А что с природой в нашем городе? Нашим культурным кодом, например, часто называют Волгу.
— Все города на Волге хотят ее присвоить, каким-то образом приватизировать. Волга всегда скрашивает все, что построил человек. Волга – это громадный ресурс, даже если это сеть водохранилищ, которые уже слабее воспринимаются как река. В Чебоксарах интересно смотреть на Волгу, с разных площадок и из парков. Мне кажется, здесь люди, особенно в советское время, правильно расставляли акценты, откуда человек будет смотреть на реку.
— Заметен ли в Чебоксарах национальный компонент?
— Хотелось бы чего-то действительно более интересного. Я увидел национальные орнаменты на зданиях, национальное представлено в сувенирных магазинах, но можно усилить его присутствие в кухне, этому должна быть подчинена и вся визуальная часть города.
— Что бы вы могли пожелать нашим горожанам вообще и краеведам в частности?
— Жить и получать удовольствие, несколько часов в неделю уделять городу, самообразованию, тому, что происходит вокруг. В 1990-е годы мы заперлись в клетках квартир, и нужно вернуться в подъезд, познакомиться с соседями, потом устроить праздник двора. Можно собирать воспоминания: они могут быть неценными с точки зрения науки, но для человеческого бытования очень важны.
Любой дом – это кладезь судеб. Именно так происходит в Москве и Санкт-Петербурге, где художники объединяются и создают стенгазеты подъезда. Нужно переизобрести то, что осталось. Если в городе сохранилось полторы–две улицы, это не повод опускать руки, но повод еще сильнее наполнить эти места, еще сильнее их полюбить, еще больше рыться в архивах, находить фотографии. Чебоксары, мне кажется, даже для самих жителей – это terra incognita. Мне не хватало в Чебоксарах современного, продвинутого путеводителя, не совсем сухого, но и не архинаучно-популярного, пересыпанного солью, шуточками, рекордами в духе «Мы самые длинные», «Мы самые высокие», «Мы самые толстокожие».
Конечно, все это очень сильно зависит от благосостояния людей, от экономики региона. Когда у человека все время занимает работа, то здесь краеведы бессильны. Запускать локомотивы хипстерской экономики в регионах, где в первую очередь нужно подтягивать материальное благополучие, – преждевременно. Но я оптимистично настроен, думаю, что технологии и мобильность не позволят российским регионам совсем уйти в архаику, так что, надеюсь, со временем все выровняется.
Беседовала Марина Максимычева
