Колыбель первого хрусталика

55 лет назад в этом здании на берегу Волги произошло событие, которое спустя годы назовут революцией в офтальмологии. 34-летний хирург Святослав Федоров провел первую в СССР операцию по пересадке искусственного хрусталика. Это потом у него будут самые современные операционные, а тогда, в июле 1960 года, – лишь бритвенное лезвие «Спутник», микроскоп, закрепленный на тумбочке толстыми книгами, чтобы не упал на больную – 12-летнюю девочку, и пластмассовый хрусталик, выточенный на кухне у Федорова слесарем электроаппаратного завода Семеном Мильманом. Операция прошла успешно.
ЗДЕСЬ ПОБЕДИЛИ ТРАХОМУ
Это здание чебоксарские историки до сих пор называют трахоматозным институтом. Его начали строить в 1930 году как первый в Поволжье научный центр по борьбе с трахомой. Болезнь распространялась как эпидемия и вела к полной слепоте. От нее страдали и в Марий Эл, и в Мордовии, и в Татарстане, но устрашающих масштабов она достигла именно в Чувашии. В начале 1920 годов две трети населения республики были больны трахомой.
Больницу в Чебоксарах достроили только к 1937 году, когда «уровень затрахомленности» (был тогда такой термин) уже значительно снизился. Тем не менее, работы глазным хирургам хватало: они делали по 3–4 операции в день. Причем специалисты были не местные. Доктор медицинских наук Василий Чирковский приехал из Казани, профессор Алексей Чемолосов – из Смоленска. За борьбу с трахомой оба получили ордена Трудового Красного Знамени. Впрочем, у Чемолосова были еще и царские ордена святого Владимира III и IV степеней. И белый генеральский китель с эполетами. Выпускник Петербургской военно-медицинской академии, до революции он был приват-доцентом и советником императора Николая II, но разве можно кому-нибудь рассказывать об этом, если на дворе 37-й год?
Здание даже по нынешним меркам немаленькое, а тогда оно и вовсе казалось огромным. Больница была рассчитана на 250 коек. «Ее построили в стиле конструктивизма, – объясняет Николай Муратов, директор Госцентра по охране культурного наследия при Минкультуры ЧР, – это течение, которое было очень популярно с конца 1920 годов и до середины 1930 годов стало практически ведущим архитектурным стилем в Советском Союзе. Игра плоскостей, большие окна, отсутствие декора и функциональная продуманность до мелочей». Может быть, поэтому здесь всегда были лечебные учреждения. Лишь несколько лет назад здание передали Институту усовершенствования врачей и палаты переделали под учебные классы.
ПОД КРЫЛОМ «САМОЛЕТА»
Проект больницы создал Илья Аввакумов – местный архитектор, получивший образование в Москве. Вот только в Чувашии работать ему не дали. Он проектировал для Златоуста, Томска, Йошкар-Олы, был главным архитектором Оренбурга и Новороссийска, а в родных Чебоксарах стоят лишь три его здания. Созданный им в начале 1930 годов проект Дома советов партия объявила вредительским, потом Аввакумова арестовали, заподозрив в нем японского шпиона, и в 1934 году Илья Семенович уехал отсюда, даже не увидев глазную больницу достроенной. Без него проект доработали.
В этом здании уже проступают черты сталинского ампира, пришедшего на смену конструктивизму. В 1937 году добавили декор: вертикальные выступы стены – пилястры и филенки. Хотя архитекторы-конструктивисты нещадно избавлялись от всяких украшательств. «Конструктивизм очень не нравился вождю народов и другу всех архитекторов товарищу Сталину, – рассказывает Николай Муратов. – И в 1937 году были приняты меры по прекращению проектирования в этом стиле».
Есть у нашего здания один секрет, который обычным прохожим ни за что не раскрыть. Нужно взглянуть на план: глазную больницу Аввакумов сконструировал в виде самолета. Конструктивизм считался авангардистским стилем, архитекторы придавали своим зданиям форму самолетов, паровозов, кораблей…

Санитаркой в госпитале работала Валентина Чаплина, ставшая потом известной детской писательницей. Она тогда училась в сельхозинституте и писала в своем дневнике: «Дежурю в госпитале, рядом молодой боец. Ему 18 лет, он потерял ногу, мне нужно его как-то успокоить. Сейчас доглажу бинты и пойду к нему».

БОЛЬНЫЕ УСТУПИЛИ КОЙКИ РАНЕНЫМ
Трахому здесь лечили недолго – до июня 1941 года. Уже на второй день войны врачи узнали, что их научный центр станет эвакогоспиталем. «23 июня было принято решение о подготовке лечебных учреждений Чебоксар к приему раненых. 8 августа в 9 утра в Чебоксары прибыл первый эшелон с бойцами, которые поступили в этот эвакогоспиталь», – рассказывает кандидат исторических наук Владимир Ткаченко. Профилем госпиталя № 3057 стало лечение солдат с тяжелыми ранениями ног и внутренних органов. А с декабря 1941 года сюда, к профессору Чемолосову, стали привозить бойцов с ранениями глаз, и число коек увеличили до 400.
Спустя 70 лет после Победы в этом здании открыли музей истории медицины и первую экспозицию пос-вятили именно военному времени. Людмила Козырева, сотрудник музея, показывает капельницу и многоразовые шприцы: «Видите, какая тупая иголочка, ею кололи всех. Медсестры пытались подточить иглы, но все равно солдатам приходилось терпеть ужасные боли». Хирурги почти не выходили из операционных, и выхаживали больных медсестры. Многим солдатам нужна была не столько медицинская, сколько психологическая помощь.

ПЕРВЫЕ ХРУСТАЛИКИ ТОЧИЛИ НА КУХНЕ
В 1943 году госпиталь перевели в Алатырь, а в Чебоксарах врачи продолжили лечить трахому. Только спустя 25 лет эта болезнь в Чувашии была полностью побеждена. Оперировать трахомных больных поначалу предложили и приехавшему из Ростова молодому хирургу Святославу Федорову, но ему это было неинтересно. В тот момент Чувашский трахоматозный институт уже стал филиалом Московского института глазных болезней имени Гельмгольца, и Федоров возглавил здесь клиническое отделение.
Эмилий Ургалкин, консультант Чебоксарского филиала МНТК «Микрохирургия глаза», вспоминает, как познакомился с молодым доктором летом 1959 года, когда он приходил рано утром на Волгу купаться. Федоров был чемпионом Чувашии по плаванию. И это при том, что одной ступни у Святослава Николаевича не было – 17-летним мальчишкой он попал под трамвай и ходил на протезе. Мечтал стать пилотом, но из-за этого несчастного случая так и не смог окончить Ростовское летное училище. Пошел в мединститут.
В Чебоксарах Федорову дали две комнаты в жилом двухэтажном доме, который находился во дворе больницы. Там на кухне в один из вечеров 1959 года вместе с Семеном Мильманом, слесарем электроаппаратного завода, и был выточен первый в СССР искусственный хрусталик, который потом вживили в человеческий глаз. Правда, сначала, как вспоминает Эмилий Ургалкин, эти хрусталики ставили кроликам. Они жили в клетках прямо во дворе больницы.
Летом и осенью 1960 года Святослав Федоров, которому ассистировала лишь одна медсестра, провел 4 операции, и все – успешно. Парень, мечтавший стать летчиком, сделал первые шаги к мировой славе в здании, напоминавшем самолет. Но тогда работать ему не дали. Чебоксарское начальство гордилось: таких операций даже в Москве не делают, но столичные чиновники вдруг потребовали прекратить эти «эксперименты на людях», объявив их ненаучными. «Поняв, что ему здесь больше делать нечего, Федоров решил уехать, – рассказывает Владимир Ткаченко. – Написал заявление и был тут же отпущен. Он подал документы в другие лечебные учреждения и по приглашению из Архангельска поехал туда».
Пройдет 26 лет, и Святослав Николаевич, уже имея мировую известность, вернется в Чувашию, чтобы именно здесь построить первый филиал МНТК «Микрохирургия глаза».
После ухода Святослава Федорова операции по замене хрусталика в Чебоксарах прекратились, но глазные болезни здесь лечили еще два десятилетия. В 1981 году офтальмологи перебрались в новый корпус на улице Ашмарина. Следующие тридцать лет в этом здании работали кардиологи. В середине 2000 годов уехали и они, а теперь врачи со всей республики приезжают сюда на курсы повышения квалификации. Атмосфера здания способствует самосовершенствованию: за 78 лет в этих стенах была написана не одна сотня научных трудов и сделано немало уникальных операций.