Хочу вам рассказать про моего отца — Василия Сергеевича Кормильцева, участника Великой Отечественной войны, награжденного орденом Славы 3-й степени, медалью «За отвагу».
Пишу эти строки с волнением, вспоминая родного человека и сопоставляя его со мной, ведь сейчас мне столько же лет, когда он ушел в мир иной: скоропостижная смерть пресекла его дни внезапно в 1984 году. В последние годы жизни он выглядел на несколько десятков лет старше меня сегодняшней. На его морщинистом лице со шрамами от пуль блестели серо-голубые глаза, когда он, бывало, вспоминал острые фрагменты давно минувших дней и неожиданно произносил вслух: «Волоколамск! А ты знаешь, что такое Волоколамск?» или «Где находится река Березина?» Сейчас, когда с огромным интересом я стала изучать маршрут пройденного фронтового пути Василия Сергеевича по материалам исследователей войны, историков, очевидцев и рассказов самого отца, мне все больше становится понятней, почему лихие годы той долгой страшной войны глубоко врезались в его память, сознание. Нам, выросшим в мирное время, наверное, никогда до конца не понять испытанный ими ужас и ад…
Василий Сергеевич родился в 1921 году в селе Бичурино Мариинско-Посадского района Чувашской Республики. Его отец, Сергей Васильевич, состоял на военной службе 12 лет: с 1906 по 1914 год проходил действительную службу, потом бывшего гусара 6-го Клястицкого полка призвали на Первую мировую войну, затем и на Гражданскую. После демобилизации он, как грамотный человек с большим жизненным опытом, был принят в районную хмелеводческую контору в качестве главного учетного специалиста. По работе приходилось ездить в командировки в разные колхозы района и не только, в любую погоду и непогоду. От частых болезней сердце Сергея Васильевича остановилось в 1934 году. Мать, Домина Васильевна, крестьянка, трудилась денно и нощно в колхозе и в своем приусадебном хозяйстве, как и другие сельские женщины, и вдруг осталась вдовой с шестью детьми. Василий в семье был единственным сыном, третий ребенок по счету. Осиротев, тринадцатилетний мальчик стал помогать матери с особым усердием и проявлял обо всех заботу: заготавливал дрова, пахал землю, косил траву.
Про род Кормильцевых в околице всегда говорили «умный род» («?сл? й?х»). Ведь еще в начале ХХ века две тети Василия — Агриппина и Елизавета — выучились в Симбирской женской гимназии и стали учительницами. Позже и его старшие сестры пошли по проторенному тетями пути, устремившись после окончания местной школы в город: Манефа — в педучилище, Нина — в сельхозтехникум. Но семья без отца совсем обеднела. Чтобы добыть средств хотя бы на проезд и пропитание в стенах училища, студентки вместе с братом отправлялись на заработки в соседнюю область. В дальнейшем география сезонного трудоустройства Василия все расширялась: вскоре он практиковался на лесозаготовках за Волгой. Отчетливо понимал, насколько от него зависит благополучие семьи: скоро очередь становиться в ряды старших и Серафиме, отличнице учебы. И младшие Лидия и Августина тоже любили читать и писать, то и дело просили брата покупать тетради и карандаши. Василий лишь улыбался им и кивал, стараясь радовать всех своими небольшими подарками, а услышанное от сестричек «спасибо!» возносило его до небес.
В 1938 году Василий отважился отправиться очень далеко — в Мурманск, на большую стройку «Севморпуть». Деревенский юноша был в составе 450 комсомольцев, прибывших туда из разных уголков Советского Союза, и смог быстро влиться в большой коллектив рабочих важного, государственного значения, объекта. Он сразу стал постигать науку промышленного строительства и общежития. В глубине души убеждался в истине: как познакомишься, так и чужой человек становится для тебя как родной.
В 1939 году открылась первая страница в воинской биографии Василия Кормильцева: его призвали в Красную Армию. В 1941 году направили учиться в школу разведчиков. Когда началась война, попал в 302-й гаубичный артиллерийский полк (гап) разведчиком. Командиром полка был подполковник Северинов, командиром батареи — Тихомиров. Известно, что этот знаменитый гап входил в разное время в состав разных армий: в Западный фронт, Первый Украинский фронт.
Через 10 дней после начала войны 302-й гап был передислоцирован в сторону Минска, на линию Борисова, Витебска, Орши, оказавшись на одном из самых тяжелых участков, понесших наибольшие потери в живой силе. Полк поддерживал наши пехотные и механизированные части в боях на реке Березина. Автострада Борисов — Орша, ведущая к Москве, имела большое стратегическое значение. Отлично вооруженного врага удерживали со 2 по 6 июля. Генерал С.И. Иванов об этой операции писал, что на этом участке Красная Армия лишилась обоих корпусов и боеспособных танковых соединений. Однако враг тоже почувствовал вкус войны, лишившись многих своих солдат, оружия и машин. Итог сражения — это выигрыш драгоценного времени и крушение иллюзий о непобедимом вермахте.
Бои продолжались, смещаясь все дальше на восток. Недолго было суждено нашим войскам противостоять врагу между Березиной и Днепром. Немцы снова и снова вынуждали красноармейцев отступать или оказываться в окружении. Теперь 302-й гап в составе 20-й армии установил свою мощную артиллерию на северо-западе Смоленска и поджидал наступления фашистов. С 27 июля армия попала в немецкое окружение, семь суток продолжая вести ожесточенные бои со значительно превосходящими силами противника. Войска понесли огромные человеческие и технические потери. Только в начале августа остаткам наших армий удалось вырваться из кольца и отойти за Днепр.
В октябре 1941 года 20-я армия вновь оказалась в окружении, теперь под Вязьмой. В тяжелейшей обстановке и из последних сил сражалась она против иноземных захватчиков. Лишь части войск, прорвавшей фронт окружения, удалось выйти на Можайскую линию обороны. В течение 10 дней они вели бои у «ворот» Москвы — Волоколамска. Несмотря на превосходство сил противника, красноармейцы сражались до последнего патрона. И все же 27 октября года немцы заняли город.
Московская битва продолжалась весь декабрь и первые месяцы 1942 года. В итоге Красная Армия отбросила немцев на сотни километров восточнее от столицы. Это была великая победа, перевернувшая весь ход войны.
Затем были кровополитные сражения подо Ржевом. Первое — «Ржевско-Сычевское» — проходило с июля по 23 августа 1942 года. Второе — «Ржевско-Сычевское» — с 25 ноября по 20 декабря 1942 года. Ржевско-Вяземское — со 2 по 31 марта 1943 года. В итоге бои завершились отступлением 9-й армии вермахта на запад.
302-й гап, где продолжал служить В.С. Кормильцев, осенью 1943 года сражался в трудных боях на Днепре и участвовал в боях за освобождение Киева. Дальше был целый ряд операций по очищению украинской земли от немецких захватчиков: Житомирско-Бердичевская, Ровно-Луцкая, Корсунь-Шевченковская, Проскуревско-Черновицкая. Фронт вышел к предгорью Карпат. Дальше освободители должны были пройти долгий сложный путь по территориям европейских государств — Польши и Чехословакии. Преодолевая все невзгоды и трудности, артиллеристы дошли до Праги и встретили там День Победы.
После завершения военных операций многим казалось, что солдаты-победители скоро начнут возвращаться домой к своим родным, близким людям. В.С. Кормильцев был на седьмом небе от радости: «Мы победили! Война закончилась. Скоро увижу маму, сестер!» Но в штабе ему сказали: «Нет!» Сильного, мужественного, преданного своей Родине парня не торопились демобилизовать. Командование решило использовать его боевой опыт, теперь для борьбы с бандеровцами на Западной Украине. И еще два года, уже после Победы, продолжалась его война по искоренению злого и хитрого врага с советской земли. Лишь весной 1947 года закрылась последняя страница военной биографии советского разведчика Василия Кормильцева.
…Высокий, немного уставший воин в пыльной гимнастерке широко шагал по знакомому с детства большаку, торопясь в родную деревню. За версту заметил идущую от околицы женщину с до боли знакомой походкой. Это была Домина Васильевна, выходившая на волостную дорогу уже 270-й раз за нескончаемых два года. После десятилетней разлуки ей удалось встретить сына с почетом прямо у сельских ворот. Мать обняла его и расплакалась от радости, которую вряд ли можно передать словами…
Василий Сергеевич Кормильцев упоминается в 4-х документах ЦАМО. Вот что говорится в рассекреченном документе от 8 мая 2007 года № 181: «Разведчика-наблюдателя старшего б-й батареи рядового Кормильцева Василия Сергеевича. За период наступательных боев с 12.07.1943 г. по 26 августа 1943 года обнаружил 4 пулеметных точки, 2 артиллерийские батареи противника, 2 н.п., 3 блиндажа. 31 июля 1943 года благодаря его бдительному наблюдению было обнаружено скопление танков и пехоты противника, готовящихся перейти в контратаку, огнем нашей артиллерии скопление противника было рассеяно и контратака сорвана». За этот подвиг разведчик был удостоен медали «За отвагу!»
12 января 1945 года В.С. Кормильцев спас своего раненого командира: под свинцовым дождем на руках вынес его с поля боя и доставил в тыл. За этот отважный поступок разведчик был удостоен Ордена Славы III степени.
Я бесконечно восхищаюсь своим отцом. Слово «разведчик» для меня звучит гордо, мужественно, проникновенно, и в то же время дает надежду на завтрашний день, синее небо и красное солнце.
Разведчик! Воин доблестный!
Ступает в свет и тьму.
Разведчик, словно дух лесной,
Невидим никому.
Ольга Сафонова
