Скрипач и композитор о проблемах новой музыки и о том, почему он не делает карьеру в Голливуде
У Алексея Айги в прошлом году вышло три проекта – один другого масштабнее. Первый: новый альбом его ансамбля 4’33», записанный после 10-летней паузы. Второй: пластинка «Anonymous» – совместный проект с кельнским композитором Дитмаром Бонненом, версии старинных песен, среди которых есть и русская былина, и обрусевший средиземноморский «Город золотой». Третий, за который ему могут дать «Золотого орла»: звуковая дорожка к историческому фильму «Орда» Андрея Прошкина, для которой композитору, например, пришлось выдумывать, как монголо-татары могли бы играть рок у костра на кочевье.
В 2013-м Алексей Айги, живущий между Францией, Германией и Россией, не собирался уходить на заслуженные каникулы: 27 и 28 января он и ансамбль 4’33» выступили в Москве со своей давней знакомой, французской джазовой дивой Миной Агосс. Пользуясь случаем, Денис Бояринов встретился с композитором в московском кафе.
Интервью с сайта colta.ru мы приводим с небольшими сокращениями.
Алексей Геннадьевич Айги – сын поэта Геннадия Айги, российский композитор, скрипач, руководитель ансамбля 4’33». По происхож-дению – чуваш. Родился 11 июля 1971 года в Москве. Закончил музыкальное училище имени Ипполитова-Иванова. Работает в эстетике, близкой к минимализму. Музыка Алексея Айги звучит в фильмах «Страна глухих», «Гибель империи», «Любовник», «Каменская 3» «Марсианские хроники», «Сыщик Путилин», «Печорин» (2011 г.) и многих других.
– Вам не обидно, что за саундтрек к «Орде» – масштабную, интересную работу, в которой вы в том числе предприняли попытку реконструкции аутентичной монгольской музыки, – вам не дали «Белого слона»? («Белый слон» – национальная премия кинокритики и кинопрессы. Прим. ред.).
– Немножко обидно, потому что я-то понимаю, что это большая работа и со всех сторон удачная. Не в том смысле, что я – гений, это даже не подвергается сомнению. А в том смысле, что эта работа – одна из моих самых интересных. Ну и ладно.
– Есть ли шанс, что вы получите «Золотого орла» – или там кумовство?
– Вообще все кумовство. Думаю, что и на «Белом слоне» все решали в последний момент – перекладывали туда-сюда бумажки. Что тут можно сказать: либо дадут, либо не дадут.
– Что было самым сложным в работе над «Ордой»?
– Написать музыку, которая бы устроила режиссера (смеется).
– А разве это не всегда главная проблема?
– Чаще всего надо писать музыку, которая бы устраивала продюсера. С режиссерами обычно проще, но Прошкин – человек очень въедливый и понимающий, чего он хочет. Первая часть музыки к этой картине – это, собственно, вся монгольская музыка, под которую снимали сцены с живыми музыкантами в кадре, – была написана до съемок фильма. Там сложность была в том, чтобы показать режиссеру на электронной демозаписи, как эти монгольские инструменты будут звучать в реальности. Когда я принес Прошкину демо, там что-то просто жужжало, ничего не было понятно – пришлось убеждать, что на записи все будет как надо.
– Если посмотреть вашу дискографию, видно, что вы вдумчиво выбираете, в каких фильмах участвовать. Каким образом? Читаете сценарии?
– Не-е-е-т. Композитора зовут обычно, когда фильм через пару недель в прокат выходит. В редких случаях читаешь сценарий, как было с «Ордой» или с сериалом «Достоевский». Критерия три: а) нравится / не нравится; б) есть деньги / нет денег; в) есть время / нет времени. Мне никто не платит за то, что я музыкой занимаюсь, приходится зарабатывать на кинопроектах. Я могу себе позволить записать такой альбом как «Hard Disc» – с оркестром, с большим бюджетом. Однако еще пара таких «Дисков» – и надо продавать квартиру. Но ее бы хорошо сначала купить! С другой стороны, кино – это единственная возможность реализовывать организационно сложные проекты: взять оркестр, взять группу «Намгар», перемешать, но не взбалтывать, и записать. Или, например, как мы сделали для фильма «Дубровский», который еще не вышел, – мы там соединяем оркестр с электронным звуком, причем не от бедности, а из интереса, так как в фильме пушкинский сюжет перенесен в современность. Ну, а для кого-то кино – это возможность взять синтезатор и заработать денег.
– Вы не только с кино работаете, но и с телевидением. С ним сложнее?
– В сериалах бывают ужасные запросы. У меня был один сериал, очень мрачный – Екатеринбург, 90-е годы, людей убивают десятками, их жизнь ужасна. Я написал музыку, которую мне навеял фильм. Мне сказали: нет – это музыка не «с плюсиком», нужна «с плюсиком». Что такое «с плюсиком»? Оказывается, радостная – чтобы наверх тянуло. Ну, и просят какую-нибудь тему попроще.
– Чтобы насвистывать можно было?
– Ну да. Хотя сейчас проблема уже в другом. Смотришь анонсы Первого и Второго каналов и ужасаешься. Вот здесь украли тему из «Дживса и Вустера», а здесь – из «Шерлока Холмса». Стыдно просто. Пора уже судить. Или бить дубиной.
– С каким режиссером вы хотели бы поработать?
– Про русских давайте вообще не будем говорить, чтобы не обижались. Давайте братьев Коэн возьмем и Пола Томаса Андерсона, который «Нефть» снял.
– Что для этого нужно?
– Нужно поехать в Лос-Анджелес и заняться продвижением там карьеры.
– Вам это не интересно?
– «У меня тут елки» (смеется). Я не ставлю такой цели в жизни. У меня есть приятель, который уехал в Голливуд, – мы с ним учились вместе, когда нам было по 14, создавали группу и т.д. Он уехал в Америку и стал американцем – говорит с сильным акцентом, мы с ним последний раз виделись 15 лет назад, когда он приезжал в Москву. Он долгое время работал рабом на одного из главных кинокомпозиторов – они же не сами музыку пишут, у каждого по пять-шесть помощников. Он называл мне известные фильмы, для которых писал музыку под именем шефа. Сейчас у него вроде бы пошла своя карьера – он посмотрел мою фильмографию, сказал, что у меня все отлично, мол, приезжай – займемся. Но для этого надо приезжать и заниматься (смеется).
– Судя по тому, что во Франции вы живете не в Париже, вы совсем не карьероориентированный человек.
– У меня вчера как раз был разговор с агентом по поводу нового кино. Он очень переживал, что я живу не в Париже: «А как же нам быть? Мы привыкли, что композитор у нас под рукой». Для них это странно – конечно, если хочешь карьеру во Франции, нужно жить в Париже. Не то что я не хочу делать карьеру, но для нее надо предпринять какие-то шаги – для начала переодеться, а то ведь это я еще свитер поновее надел (смеется). Но вообще у меня есть работа во Франции – я не жалуюсь…
