В ожидании сына с фронта
В маленькой квартире дома по проспекту Ленина в Чебоксарах живет удивительная женщина, имя которой во время боевых действий в Чечне в начале двухтысячных годов знала в Чувашии чуть ли не каждая мать, имеющая сына призывного возраста. В те годы Лариса Егорова возглавляла республиканский Комитет солдатских матерей. Вместе с «боевыми» подругами она побывала во многих уголках страны, где проходили службу парни из Чувашии. Не раз ездила и на Северный Кавказ — навещала раненых бойцов в госпиталях, искала вместе с другими родителями пропавших без вести сыновей. Нынче лидер женского движения уже отошла от дел, но к ней еще обращаются за советом как к главной солдатской маме. Между тем Лариса Ивановна сама каждый день с трепетом следит за новостями с передовой — родной сын уже девять месяцев, как на СВО…
«Старинушка»
«Не люблю, когда людям приходится меня ждать, но, к сожалению, капельница в стационаре никак не хотела ускоряться», — улыбнувшись, объяснила двухминутную задержку Лариса Егорова, с которой мы встретились накануне Дня матери, и радушно пригласила к себе домой. Живет Лариса Ивановна скромно. Зато ее небольшая гостиная утопает в горшочных цветах, сервант пестрит ажурными салфетками, семейными фото в разносортных рамках и сувенирами, привезенными из многочисленных поездок — от Дальнего Востока до Калининграда. В углу за вышитыми занавесками на полке-божнице стоит икона Богородицы, обрамленная окладом. Может, для такой комнатки вещей и многовато, но за каждым предметом здесь кроется своя история.
«Дети часто говорят, мол, мама, ты не следишь за модой, сейчас в тренде минимализм. Ну не могу я со всем этим расстаться. Эту шкатулку, например, подарила одна молодая учительница — у нее была безвыходная ситуация, я нянчила ее малыша. А ту фарфоровую барышню я купила своей маме с первой получки…» — показала Егорова.
Все это «богатство» она ласково называет — «моя старинушка». Особенно дорожит пожелтевшими от времени фотокарточками родителей: отца среди товарищей-партизан во время Великой Отечественной войны и матери — труженицы тыла. Сразу несколько полок занимают портреты детей. К слову, Лариса Ивановна — мать 13 сыновей и дочек, семерых родных и шестерых приемных, и бабушка 16 внуков.
«В 1985 году у нас случилось большое несчастье, произошел пожар. Слава богу, своих чад, а на тот момент их у нас с мужем было шестеро, мы спасли. Тогда и дали обет, что возьмем на воспитание шестерых сирот и поможем им встать на ноги», — рассказала, как создавалась ее большая семья, наша героиня.
Пережив тот непростой для домочадцев период, супруги Егоровы стали помогать другим семьям, попавшим в беду, — то вещами, то продуктами. «Мама, Василиса Илларионовна, всегда говорила — не жалей ничего, добро вернется тебе сторицей», — заметила Лариса Ивановна.
Дети всего дороже
И действительно, сколько в жизни было ситуаций, когда Егорова оказывалась между жизнью и смертью, но все заканчивалось благополучно. Когда шла война в Чечне, солдатские матери возили «гуманитарку» в Моздокский военный госпиталь. Навестили раненых и в августе 2003 года, только выехали, а там прогремел взрыв, погибло свыше полусотни человек.
В 2004 году 9 Мая нашим матерям чудом удалось не пострадать во время теракта на стадионе в Грозном, куда их пригласили на праздник по случаю Дня Победы. Господь спас, уверена Лариса Егорова.
Во время одной из поездок мамы столкнулись с боевиками. «С нами говорил немолодой мужчина с бородой. Спросил, с какой целью приехали? — припомнила собеседница случай. — Ответила, что мы солдатские матери, ищем сыновей. «И не боитесь? — спросил он. — Знаете, кто мы?» Я спокойно, хотя в душе все клокотало от страха, сказала: «Нет, не боимся. Мы — матери, вы — отцы. Дети всего дороже». С тем нас и отпустили».
К тому времени, когда начался вооруженный конфликт в Чечне, старшие сыновья Егоровой уже отслужили срочную, и в боевых действиях никто из ребят не участвовал. Стоило ли тогда так рисковать?
Лариса Ивановна считает, что не могла иначе, ведь ее избрали председателем регионального отделения Комитета солдатских матерей, доверили ответственное дело — она не могла подвести. Женщины ездили в войсковые части, общались с командованием, встречались с солдатами-земляками, пытались наладить взаимодействие между теми и другими, чтобы снизить напряжение в мужских коллективах. Случалось и такое, что Ларисе Егоровой приходилось выступать миротворцем и возвращать парней, ушедших в самоволку.
Было много волнительных и даже трагических моментов, особенно когда бесстрашные мамы искали тех, кто пропал без вести во время конфликта на Северном Кавказе — кто попадал в плен, а кто и погибал. Но даже если поиски не приносили результата, Лариса Ивановна никогда не считала, что поездка была напрасной. Как-то одна безутешная мать присоединилась к представительницам комитета, чтобы узнать о судьбе сына, от которого давно не было вестей. Но так и не смогла отыскать его. Отчаявшись, стала плакать и корить себя и всех, дескать, зачем поехала, столько денег на дорогу потратила, и все впустую. Тогда Лариса Егорова отвезла женщину в госпиталь, где после тяжелых ранений лежали и наши земляки.
«Картина страшная, без слез не взглянешь. Но мы ходили по палатам и беседовали со вчерашними мальчишками, как с родными. С такой же теплотой обращались к нам и ребята. В тот момент мы были мамами для них. Моя спутница взяла себя в руки. А спустя пару дней пришла весть о ее сыне — живой, в горах на задании», — сказала собеседница…
Без слез!
«У меня самой три сына и дочь на небесах», — продолжила Егорова рассказывать уже о своих детях, задержав взгляд на четырех просвирках на блюдце, стоящем возле семейных фотографий. И, словно отмахнув тяжелые мысли, добавила: «Но жить-то надо. Себя заставляю. Нужно делать больше добра людям, тогда будут силы, чтобы все преодолеть».
Решение сына Евгения отправиться в зону спецоперации стало для нее очередным испытанием на прочность.
«Он у меня отслужил срочную еще в начале 1990-х в танковых войсках. Нынче ему исполнился 51 год. Помню, в конце февраля пришел в гости. Я, как обычно, к сыну со своими заботами — тут полочку надо бы прибить, там подремонтировать, — рассказала мать. — Но чувствую, будто он сам не свой. Что случилось, спрашиваю. Тут Женя про СВО и выложил. Попросил: «Только без слез, мама!» При нем я сдержалась, конечно».
Лариса Ивановна постоянно на связи с сыном, если, конечно, он не на «БЗ» (так Егорова называет боевое задание), — в таком случае он может не отвечать ей несколько дней. Сначала Евгений был в штурмовой бригаде, сейчас — механик-водитель танка. По словам матери, уже две боевые машины под ним сгорели — вражеские «птички» (дроны) не дают покоя. За личное мужество и отвагу Егоров удостоен медали Суворова.
«Мамуль, у меня все нормально. Попали в самое пекло, но я под Богом. Наше дело правое. Переживать нет причин», — зачитала одно из сообщений сына Лариса Егорова. Он шлет ей по телефону свои фотографии и видео, она — свои.
«Как бы ни было плохо, на фото я всегда в хорошем настроении и улыбаюсь. А если буду расклеиваться и жаловаться, какой я тогда помощник сыну?» — по-боевому настроена солдатская мама…
Напоследок мы попросили ее дать совет матерям, которые с нетерпением ждут домой своих защитников Родины. «Надо быть сильными и молиться, — напутствовала Лариса Ивановна. — Нельзя оставаться одной, нужно общаться с другими мамами, заниматься общим делом, поддерживать друг друга — в одиночку ждать тяжело. И никогда не стоит отчаиваться. Мать на то и мать, чтобы в трудную минуту сжать трепещущее сердце в кулак и постараться поддержать свое чадо».
МЕЖДУ ТЕМ
Несмотря на то что Лариса Егорова уже не руководит Комитетом солдатских матерей, миссию по патриотическому воспитанию будущих призывников, поддержке солдат-срочников не бросает. Ее нередко приглашают на уроки мужества в школы. Не так часто, как раньше, но иногда по просьбе родителей, чьи дети служат в армии, она навещает воинские части.
