Журналистика — не только профессия, это еще и состояние души, когда ты пишешь, потому что просто не можешь не писать. И рано или поздно все равно выбираешь газету, хотя изначально были совсем другие предпочтения.
Вот так пришла в «Советскую Чувашию» молодой педагог одной из сельских школ республики Зоя Григорьева, успев потрудиться на ниве просвещения учителем физики всего-то пару-другую лет. Наверное, сказались гены — ее отец, Анисим Григорьев, был одним из первых профессиональных газетчиков в Чувашии, окончил Коммунистический институт журналистики в Москве и до войны заведовал отделом в газете «Канаш». Он погиб под Сталинградом в 1942 году. В вестибюле Дома печати есть памятная доска с именами фронтовиков, не вернувшихся с полей битвы. И каждый год в День Победы Зоя приносила сюда красные гвоздики.
В отделе культуры она была в родной стихии: писала о театре, выставках художников, встречах с писателями и поэтами, самодеятельных творческих коллективах. Но не забывала и о приобретенном, пусть и небольшом, опыте работы в школе. Так в «Советской Чувашии» появились специальные подборки: «Страница для учителя», «Подросток среди нас», «В кругу семьи». Интерес к ним порой зашкаливал — Зоя умела находить очень непростые жизненные истории и привлекать к их обсуждению неравнодушных читателей.
Казалось, что у нее такое легкое перо и пишет она на одном дыхании. Но это было обманчивое впечатление. Газета, как говорят журналисты, живет один день — сегодня вышел очередной номер, завтра будет другой, потом следующий… Значит, писать надо изо дня в день — переизбытка материалов в редакциях никогда не бывает. Как при таком ритме каждый раз «выдавать на-гора» статьи, очерки и репортажи, отмеченные печатью высокого мастерства? Зое Григорьевой это удавалось: в ее текстах не найти примелькавшихся выражений, штампованных канцеляризмов, шаблонных слов. От всякого словесного мусора ее оберегала тщательная отделка каждой фразы, она работала над словом, как ювелир с алмазными гранями, оттачивая и шлифуя до нужного блеска. При этом почерк у нее был идеально каллиграфический, за что Зою особенно уважали все редакционные машинистки и всегда печатали ее рукописи без очереди.
Конечно, для нас, еще не совсем оперившихся журналистов, Зоя была главным и самым взыскательным критиком. Мы с Галей Тюриной, недавней выпускницей Московского университета, очень старались заслужить ее одобрение нашим поиском своего стиля, поэтому несли на строгий «суд» самые удачные, на наш взгляд, публикации. Зоя читала их с карандашом в руке, чаще ставя вопросительные и реже — восклицательные знаки после каждого абзаца. У нее была своя планка, по которой она оценивала не только собственные материалы. И за все 30 лет, что отдала «Советской Чувашии», она ее не снижала. Галя Тюрина, подававшая большие надежды и в поэзии, вскоре переехала в другой город. Остались ее стихи, посвященные Зое Григорьевой, в которых есть такие строчки:
А вам дано, презрев всю сложность,
Как невозможную возможность
Свой слог над штампом пронести.
ЕЛЕНА ЛОСЕВА,
общий стаж работы в «СЧ» 37 лет
около 40 человек — корреспонденты, собкоры, работники секретариата, редактор и его заместители – входили в творческий штат редакции «Советской Чувашии» в 60–70‑е годы прошлого века. В редакции было девять отделов — пропаганды, партийной жизни, промышленности и транспорта, строительства, сельского хозяйства, советской работы и быта, культуры, литературы и искусства, информации, писем и работы с рабселькорами.
Фото: Фотографироваться отдельно Зоя Григорьева не любила, только вместе с коллегами. На этом снимке, сделанном в 1987 году в Доме политпросвещения, Зоя Анисимовна — с краю во втором ряду. На груди у нее — орден «Знак почета», им старшего корреспондента Григорьеву наградили к 70-летию газеты.
