«Вся жизнь — игра!» Уже давно стало крылатым это выражение, и каждому оно более или менее знакомо. И все-таки раз за разом продолжают люди игры в жизнь и с жизнью, причем нередко на кону чужая судьба. Как пешками норовят одни двигать другими. Что сейчас, что в прошлые времена. И потому, читая некоторые книги чувашских советских писателей, нет-нет да проводишь параллель с днями сегодняшними. Законно стоит в этом ряду роман Лаврентия Таллерова «Звезда путеводная».
Сюжетно он бесхитростен: в описательной форме идет рассказ о жизни чувашского народа до революции 1917 года. Исторические события оживают под пером автора в преломлении конкретных человеческих судеб. Чувашские деревни, может быть, в глуши спрятались, да в стороне от больших дорог притаились, и люди тамошние далеко от родных домов в большинстве своем не отправлялись, однако все это не делало их жизнь скупой и скудной — здесь, как и везде, кипели свои страсти, происходили менявшие местечковую картину мира события. Люди ненавидели и любили, поддерживали другого в трудную минуту или подножку норовили подставить…
ИЗ ДОСЬЕ
Лаврентий Таллеров родился 27 января 1929 года в д. Нюргечи Комсомольского района Чувашской Республики. Окончил Елабужский библиотечный техникум. Работал в Комсомольском райкоме ВЛКСМ, редакции Комсомольской районной газеты «Октябрь ялавĕ», редакции республиканской газеты «Коммунизм ялавĕ» и журнале «Тăван Атăл». В литературу вступил как прозаик и публицист с короткими зарисовками и критическими выступлениями. Проза 1970–1980-х годов в основном посвящена исторической тематике.
Сколько психологических людских портретов демонстрирует Лаврентий Таллеров в своем романе! А все вместе они складываются в причудливое отображение жизни нашего региона в годы Первой мировой войны. Образы десятков героев — не только главных, но и эпизодических — ярко рисуют формирование новой ментальности в чувашской деревне, чей меняющийся привычный строй и уклад жизни точно слепок с грандиозных событий в стране.
Небольшая деревня тоже бурлит и кипит, причем точка невозврата уже пройдена. И если Лаврентий Таллеров здесь что-то и домыслил, то самую малость, вложив в поступки и слова действующих лиц правду, какую и чувствовал сам. Способствуют восприятию описываемых событий как реальных и проскакивающие на страницах действительно существовавшие исторические личности: например, эсер-максималист Тимофей Николаев (Хури), крупный торговец Николай Абалымов, цивильский уездный исправник Владимир Лохвицкий, писатель и историк Николай Арцыбышев и другие.
Богатство фактических бытовых деталей делает этот роман источником этнографических знаний: что ни главка — то о нравах и обычаях, о празднике речь или о домашнем хозяйстве, о семейных традициях или взаимоотношениях с окружающими (и не только с земляками, но и с русскими). Есть в книге и особенности речи того или иного чувашского поселения: например, присказка «Ири-и» отличала уроженцев деревни Чанкасы. Примечательно и внимание к прозвищам, крепко пристававшим к человеку и впоследствии очень часто превращавшимся в фамилию. Вот у главного героя фамилия Тигенеев — от «тегенне» (нищий, забитый), кого-то назвали «ула» за проседи в волосах с молодых лет, к кому-то за не отпускающую с детских лет чахотку приклеилось прозвище «Ках-Ках», а другого за богатство и статный внешний вид окрестили по-русски «Князем». Или обычай: коль при выезде из деревни наткнешься на дурного человека, так выкинь кнут…
А взять выработанные веками народные наблюдения-советы: «Пришел не зван, уйди не гнан», «привередничал один за обедом — так ему и костей не досталось». И горькая мудрость пожилого человека: «Помолчим от греха подальше… Знать нужно, когда разговориться, а когда язык проглотить». Сколько таких крупиц разбросано по тексту! А ведь многое из этого актуально и нынче. В этом, на мой взгляд, тоже немаловажное значение книги.
И все-таки «Звезда путеводная» — это, в первую очередь, художественное произведение. Здесь проза жизни воплотилась прозаическим словом. И как выписан внутренний мир человека, остро реагирующего на окружающее: «Не-ет, все-таки что-то неправильно в этой жизни, раз существуют в ней бок о бок поразительные противоположности!»
Богатство и бедность, чванство одних и унижение других, всевластие и бессилие — и главный герой Платон мечется в этом кольце. «Холуй ты…», — бросает друг детства. «Полюби меня, Платон, любимый, ненаглядный… Когда еще будет у нас такая ночь…», — шепчет любимая женщина (замужем за другим!) И громом с ясного неба звучат слова местного богача, согласившегося выдать свою овдовевшую дочь за Платона замуж! «Сколько могу, столько и сделаю для простого народа… Я сделаю, второй сделает, третий…», — западают в душу слова неочерствевшего управляющего одного из казанских купцов. Личное в человеке перехлестывается с общественным и в этой внутренней борьбе рождается новая личность.
Помимо содержания у романа Лаврентия Таллерова, как и у многих других произведений чувашских советских авторов, есть еще одна замечательная черта: легко они читаются. Каким хорошим языком написана книга! Простым, но красивым. Немаловажна, конечно, здесь и заслуга переводчика: в тандеме с автором они радуют читателя богатством выражений, избегая бесчисленных повторов — как у многих современных «писателей» — одних и тех же слов.
Беря в руки очередную книгу, каждый раз удивляюсь тому, как богата чувашская литература и как мало мы об этом знаем. Мы — это рядовые читатели. Столько имен в нашей прозе и лишь единицы из них были, да и сейчас на слуху, а другие — вроде как известны, но не востребованы. Говоришь о третьих — и видишь недоумение на лицах. И в какой же категории Лаврентий Таллеров?
Вопросы:
1. Как «отблагодарили» деревенские богачи Платона Тигенеева за его боевые заслуги и как он повел себя?
2. Что ответил Григорий Синицын, когда ему заявили: «Если учитель — значит учи всех быть рабами верными бога, царя и отечества»?
3. «Волк… матерый волк». О ком и почему так подумал становой пристав Колеганов?
Федор Козлов
