«Зачем нужны школы, библиотеки, музеи, театры? Зачем нам культура?» – с багажом таких нелепых, на первый взгляд, вопросов прибыл недавно в Чебоксары известный журналист, автор и ведущий программы «Тем временем» (телеканал «Культура»), профессор Высшей школы экономики Александр Архангельский. И сам же ответил: «Понятно, что никто никогда вслух не скажет, что культура никому не нужна. Сразу забросают тухлыми помидорами… Но пока политика не найдет ответа на этот вопрос, культура будет лишь красивым ритуалом, орнаментом, как балет, например». В столице Чувашии московский эксперт принял участие в «круглом столе» «Культура как фактор политики», организованном местным «Клубом гражданского просвещения». Вот некоторые моменты его выступления.
«Без ружья голодный библиотекарь не опасен»
Балет или театр – только верхушечные проявления культуры. Под культурой я понимаю всю сеть социальных институтов, которые отвечают за формирование, иногда разрушение, и трансляцию в общество смыслов и ценностей. Что же касается политики – она смыслы не порождает, она эксплуатирует их всей сетью институтов, слово «эксплуатирует» я употребляю не в дурном его значении. Политика создает условия для развития культуры. Она должна отвечать на вопрос: а зачем? Зачем нам культура? Зачем образование? Когда политик не имеет ответа на этот вопрос, он начинает экономить. Зачем финансировать армию, он понимает ясно: голодный солдат с ружьем – серьезная сила. А если голодный библиотекарь без ружья? Непонятно, зачем ему давать деньги. Пока государство содержит культуру на всякий случай.
Тут можно долго ругать технократов от власти, но во многом вина самих деятелей культуры. Потому что интеллектуальное сообщество этих ответов до сих пор не предложило. Что мы имеем сейчас? Всю атрибутику советской культуры: сети кинотеатров, библиотек, музеев, домов культуры, театров, школ и вузов. Зачем нам это все – еще не определились. Нет больших идей. Кроме Интернета и нанотехнологий, ни одной глобальной идеи пока не рождалось. Поэтому зачем нам наука или ФСБ – понятно всем. А вот зачем нужна литература?.. Мы много спорим сейчас: ЕГЭ – не ЕГЭ, 12-летнее образование или 11-летнее. Конечно, с экономической точки зрения можно подсчитать, что эффективнее. И под театр можно прописать бизнес-план. Но с точки зрения культурной политики и будущего страны – это не ответ.
«Затоптанные отели туристам уже не нужны»
Единый госэкзамен показал, что есть сферы, где стандартизация не проходит. Но политика о стандартизации говорит другое: хотим мы того или нет, страна будет жить в глобальном мире. При всех его плюсах это мир, где нивелировано все индивидуальное, мир стандартов, удобств и передвижений. Чем жестче в мире идет глобализация, тем острее люди чувствуют дефицит неповторимого: с большей заботой берегут свой язык, традиции, культуру. Туристам уже не нужны затоптанные отели и пляжи. Россия – самобытная страна. Но что имеем – не ценим. Поэтому проиграли миру туризм.
Русский китаец или китайский россиянин
Если уже при 140 млн. населения мы с трудом осваиваем эти огромные земли, то к 2050 году, когда нас, по прогнозам, станет 90 млн. с небольшим, кто будет заселять оставшуюся часть земли? Даже если демографический нацпроект даст свои плоды, они ненамного улучшат ситуацию. Ввозить мигрантов? Тогда мы получим национальные и политические проблемы. За полвека полностью поменяется этнокультурный состав страны. С этой проблемой надо работать уже сегодня. Политика через культуру должна формировать новое сознание, в первую очередь у детей от смешанных браков. Кем будут они себя ощущать, допустим, в Сибири: китайцами русского происхождения или русскими – китайского? Мир через это прошел. В Германии, например, вы встретите немцев вьетнамского происхождения. Во Франции можете увидеть негров, воспринимающих себя как французов. У нас по телевидению очень любят показывать кадры арабских погромов в парижских пригородах, это правда и неправда. Неправда, прежде всего, потому, что даже арабы бунтуют не как арабы, но как рабочие французской коммуны, это французский тип хулиганства! Это свидетельствует, что сращивание уже началось. Когда мы, россияне, приезжаем за границу, кто бы мы ни были по крови: евреи, татары, украинцы, – мы все русские, и это никого не смущает. Русский – это не существительное, а прилагательное. Если мы научимся ощущать себя русскими внутри страны, определять свое родство по гражданскому принципу, а не по этническому, то тогда у нас есть шанс. И ключевую роль здесь играют школа и библиотеки – они формируют сознание молодых… Национальная идея должна вызреть в открытых дискуссиях, спорах. Ее надо проговаривать.
«Кроме соцпакета, страну ничего не объединяло»
По советскому опыту мы знаем, что пропагандистский ресурс государства быстро исчерпывается. Тогда власть управляла всеми телеканалами, радио и прессой. В ее руках были вожжи управления народным сознанием. И что? Где эта советская власть? Что люди смотрели в программе «Время»? Прогноз погоды и спорт. Обсуждали прическу у ведущей, голос диктора. Из развлекательного – «КВН» и «Кабачок «13 стульев». Ну, Штирлица, Жеглова с Шараповым. Все. Потому что вся партийная идиологема, заложенная в ТВ, попросту проскальзывала по поверхности сознания граждан. Потому что ежедневный быт и культура людей никак не соприкасались с пропагандистской машиной. Перестройка неприглядно обнажила действительность: кроме соцпакета, страну ничего не объединяло.
Сегодня медиа – это бизнес. Как и государство, бизнес устроен так, что постоянно пытается нас захомутать. Мы для него потребители. Но и общество, на мой взгляд, способно устанавливать свои правила игры – через гражданскую позицию, голосуя рублем или кнопкой телевизионного пульта.
Врезка 1: Интернет – не помойка, это пустырь, на котором каждый может построить все, что хочет.
Врезка 2: ЕГЭ. Зачем он нужен? С точки зрения борьбы с коррупцией в системе образования – госэкзамен, наверное, хорош, с точки зрения реального качества знаний – он никуда не годится. Главный вопрос – какого человека мы должны получить на выходе из школы?
