Иннокентий и компания

Серая персидская кошка Маша появилась у Сергея еще до женитьбы. Жила с ним в общежитии. Провожала и встречала с работы. И незнакомцев не любила. А вот к Любе сразу отнеслась благосклонно: будто догадалась, что она скоро станет членом семьи.
В общежитие к мужу Любовь привезла своего любимца — попугайчика Гошу, по человеческим меркам, совсем уже пожилого. (Обычно волнистые попугаи в неволе живут 8-10 лет, но Гоша стал долгожителем и прожил до 12-ти.)
Птицы — слабость Любы, так же, как кошки — большая привязанность Сергея. Поэтому после Гоши в доме появился Кеша. Иннокентий, если хотите. Имя собственное было первым, которое научился выговаривать пернатый питомец через две недели усиленных занятий.
Сейчас Кеша знает более 150 слов. Особенно любит он словечки на букву «ч». «Чи-чи-чи, продавала кирпичи» — его излюбленное высказывание. Пернатый друг имеет привычку вмешиваться в разговор. «Говорю я что-нибудь гостю, — рассказывает Сергей, — а Кеша как крикнет неожиданно: «Чушь!» Если вдруг разговоримся, и сделается слишком шумно, Иннокентий начинает командовать «Тише, тише!» Он вообще в семье заводила.
Раньше попугай был поскромнее, замечают хозяева. Но после того, как в доме появилась Карина (вторая персидская кошка), апартаменты Кеши пришлось поднять повыше: Карина все время норовила «пожать руку» птице. А когда попугай на все взирает сверху вниз, у него и отношение к жизни делается соответственное.
Карина в дом попала случайно. Люба и Сергей как-то летом пошли покупать джинсы. А купили кошку. «Не смогли удержаться, — вспоминает Сергей. — Она тогда у меня на ладони умещалась, сама белая, а глаза — синие-синие».
Маша от соседки поначалу была не в восторге, но через неделю-другую питомицы нашли общий язык. Но все равно место на диване рядом с хозяином по старшинству принадлежит серому «пушистику».
Самым молчаливым и невозмутимым в этой разношерстной компании остается Бонс. Или Билли Билл Бонс, как его по собственному почину называет Кеша. Морскую свинку Любе и Сергею подарили после того, как их прежняя любимица умерла прямо на операционном столе. «Но Бонс — ее копия», — замечает Люба. Когда он сыт, то развлекается на свой лад (прыгает по клетке, как шарик) или спит, накрывшись с головой соломой. Но если голоден, то напоминает о себе сотрясанием клетки.
Сергей и Люба целыми днями работают. Но вечером в квартире их встречают преданные пернатые, усатые и хвостатые домочадцы. Маша уютно свернется под боком. Карина требовательно подставит живот: почеши, мол. Бонс по-домашнему сопит в углу. И хоть Кеша любит поговорить о себе: «Орел Иннокентий! Какая птичка! Птичка-лапочка!», он с удовольствием обеспечит к ужину музыкальное сопровождение: «Чунга-Чанга, синий небосво-од…» И что самое удивительное, даже в ноты попадает.