Пуччини и японские фонари
Премьерой оперы «Мадам Баттерфляй» в Чебоксарах торжественно открыли XXVIII Международный оперный фестиваль имени М.Д. Михайлова. Трагическая история любви японской гейши к американскому офицеру расцвела на сцене Чувашского театра оперы и балета в постановке гостей из Новосибирска и Ульяновска, режиссера Александра Лебедева, хореографа Василия Лукьяненко и сценографа Владимира Медведя. Ее приурочили к 160-летию со дня рождения Джакомо Пуччини и Году Японии в России.
Пересказ этой истории много лет переходил от писателя к писателю, пока в начале 20 века она не была рассказана либреттистами Луиджи Иллика и Джузеппе Джакоза и, конечно, гениальным Пуччини. Итальянцы следовали драме американского режиссера и драматурга Дэвида Беласко «Гейша», написавшего ее по рассказу Джона Лютера Лонга, который, в свою очередь, увидел сей сюжет в романе француза Пьера Лоти «Мадам Хризантема».
Постановочная же история шедевра Пуччини началась в Миланском театре «Ла Скала». Началась с неуспеха, но композитор переделывал творение, разбил историю на 3 действия, добавил в мелодраму еще больше сантиментов и победил. Опера с тех пор более 100 лет восторженно встречается публикой.
В Чувашском театре оперы и балета тоже добавили от себя. Но не сантиментов, а… мистики. Кроме хорошо известных персонажей на сцене появились духи самураев, являющиеся Чио-Чио-Сан во главе с духом ее отца в самые переломные и трагические моменты. Грациозно двигаясь, как в рапиде, эти белые самураи в исполнении солистов балета очень украсили действие и привнесли в него почти шекспировские оттенки.
Хотя сама эта вечная история — об обманутых ожиданиях. Где надежды, что бегство от одних традиций, унижающих женщину, в другие, кажущиеся совсем иными, оказываются иллюзией. Чио-Чио-Сан в очередной раз продают новому господину, только не японскому, а американскому, и она, влюбляясь в него, верит, что это ее освобождение. Ее возлюбленному, лейтенанту Пинкертону, не упускающему своего при любом случае, режиссер даже в сценах любви и самой свадьбы вкладывает в руки американский флаг, которым он укутывает юную японку. Его страстные заботы оказываются лишь прихотью и в конечном счете циничным обманом. На этом же флаге, который Чио-Чио-Сан швыряет в финале себе под ноги, она совершает ритуальное самоубийство.
Постановщики нового спектакля Чувашского театра оперы и балета внятно и бережно обходятся с материалом, не кидаясь самовыражаться в каждой актуальной ноте бессмертного произведения. Режиссер подробно выстраивает события: разговоры-дуэты американцев в Японии начала 20 века, консула и лейтенанта армии, организация бракосочетания, про которое оба знают, что оно не имеет силы в их стране. Проклятие невесте японского бонзы, любовь и слезы девушки, наконец, ее долгое ожидание любимого, маленький сын, отчаяние и крушение надежд.
Художник выстраивает на сцене весьма реалистичный японский мир в виде стен фанзы на берегу океана и одевает героев в изысканные по цвету, почти аутентичные костюмы. Он, не мудрствуя, украшает его огромными целлулоидными бабочками (ведь прозвище гейши Чио-Чио-Сан переводится как бабочка), которые улетают в финале. И только традиционные бумажные фонарики призваны показать как изысканность, так и хрупкость этого мира, угасая к финалу. Они же играют роль экрана для проецирования картин красоты и суровости окружающего мира.
Фантазийными в этом плане выглядят опять же белые призрачные самураи, их сложные костюмы по-настоящему театральны, незаурядны. По словам сценографа, это его первая творческая встреча с оперой, и он старался показать как яркость иллюзии, так и суровую реальность. Зрители также долго гадали, что означают иероглифы, начертанные на фонарях. Оказалось, что это нежные имена гейш, таких же, как «бабочка»: «ветер», «бамбук», «облако».
Неожиданным моментом явилось и появление в образе самурая музыкального руководителя и дирижера-постановщика спектакля Сергея Кисса, который вошел в образ, изучив самурайские приветствия, пластику и даже манипуляции с мечом, чем немало привлек внимание публики еще до взмаха дирижерской палочкой. Для него же придуман такой тайный талисман постановки, как «вышитое» иероглифами на самурайском поясе его собственное имя.
Исполнительнице заглавной партии Елене Соколовой приходится в спектакле нелегко, она практически не уходит со сцены все три оперных часа. Большая партия (служанки Судзуки) и у Маргариты Финогентовой. Но справляются они великолепно, а знаменитый дуэт «украшение дома цветами» и вовсе восхитителен. Иван Снигирев в роли Пинкертона и Максим Карсаков (консул Шарплес) также очень эмоциональны и убедительны.
Опера о Чио-Чио-Сан довольно плотно населена: не учитывая хора и солистов балета, в постановке разом занято 13 оперных солистов. Однако репетировала в новой постановке практически вся оперная труппа. В каждой партии заняты по два, а то и по три солиста. Например, в образе Баттерфляй меломаны смогут увидеть и услышать также Татьяну Тойбахтину, а в роли Пинкертона на сцену выйдет и Дмитрий Семкин. Партию Судзуки подготовила также Светлана Ефремова, а Шарплеса Михаил Журков и Сергей Алексеев.
Остается надеяться, что спектакль надолго прописался в афише нашего театра.
Премьера спектакля с открытия XXVIII Международного оперного фестиваля имени М.Д. Михайлова благодаря проекту ГТРК «Чувашия» «Театр on line» транслировалась в прямом эфире, и ее посмотрели в разных уголках мира.
СПРАВКА «СЧ»
23 ноября фестиваль продолжил Концерт басов с участием солистов театров «Геликон-опера» и «Новая опера» Алексея Антонова, Михаила Гужова, Отара Кунчулия, Алексея Прокопьева и Дмитрия Скорикова. В воскресенье за дирижерский пульт в опере-буфф «Дон Паскуале» Гаэтано Доницетти встал гость из Италии Вальво Коррадо, а в главных партиях на сцену вышли Дмитрий Овчинников («Новая опера») и Фан Сянлей (Китай). Завтра фестиваль продолжится оперой Джузеппе Верди «Отелло». Дирижировать будет маэстро Леонардо Куадрини.
Фото Чувашского театра оперы и балета: Зрители тепло приняли первую исполнительницу партии Чио-Чио-Сан Елену Соколову. Вскоре премьера ожидает и другую солистку нашего оперного театра в этом образе — Татьяну Тойбахтину.