Фото Конона Белкова
…Улица Карла Маркса шла на юг от Красной площади, на запад — улица Нижегородская (в 1955 году она называлась улицей Ленина), а на восток — улицы Кадыкова и Калинина. От улицы Кадыкова, мимо центральной трибуны, далее по Нижегородской (иногда наоборот) проходили демонстрации.
Если в прошлый раз мы показали Красную площадь после первомайской демонстрации, то на сей раз демонстрация в честь 38-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции в самом разгаре. По установившейся традиции первыми по площади шли школьники, за ними работники электроаппаратного завода, и далее, как писала наша газета про этот день: «Идут строители, сооружающие хлопчатобумажный комбинат, — каменщики и бетонщики, монтажники и арматурщики, крановщики и шоферы, люди самых разнообразных профессий. Мимо трибуны проходят члены ДОСААФ — планеристы, парашютисты, авиамоделисты. Движутся коллективы советских и партийных работников, врачей, артистов, художников, писателей, полиграфистов, торговых и лесных работников, членов промысловых артелей. Многообразна жизнь города, многообразна деятельность его жителей — строителей коммунизма».
Видимые на восточном косогоре первые многоэтажные жилые дома и школа № 11 — это дело рук строителей хлопчатобумажного комбината. А купеческие дома, мимо которых проходит демонстрация, помнят, наверное, те времена, когда площадь называлась Базарной и на восточном косогоре пейзаж оживляли разве что несколько ветряных мельниц.
Перенесемся в лето 1960 года. Праздничные колонны здесь уже года два как не ходят — только формируются. Мы несколько поторопились, назвав эти дома купеческими. На самом деле купеческий из них только тот, который в центре, — дом купца Дряблова. Слева от него дом, архитектура которого вполне «купеческая», но построен он был в годы НЭПа, а точнее, в 1926 году. Тогда «Трудовая газета» впервые упомянула нэпмана Решетина, который «в Чебоксарах, на Красной площади, в кратчайший срок выстроил одноэтажный каменный дом и открыл бакалейную торговлю».
В 1991 году вышла книга А.И. Терентьева «Чебоксары и чебоксарцы», в которой говорилось: «Под первым номером в торговом ряду числился дом Решетникова (так в книге. — Авт.). Сохранился проект расширения дома, датированный 1926-1927 годами». Дом действительно подрос на этаж, но вскоре НЭП закончился. И хотя дом был благополучно конфискован, некто, подписавшийся Альзадоль, сигнализирует в ноябре 1929 года в газету «Красная Чувашия»: «Логично рассуждая, Решетин должен был бы сейчас сидеть в Исправтруддоме, но преспокойно трудится в Голодяевской лесотрудартели рабочим. Гнать надо немедленно такого «рабочего» из артели, гнать, пока он там не навредил».
Голодяевка нынче зовется Сосновкой, а в доме в конце 1920-х годов расположился Наркомтруд. Адрес его уточнялся — бывший дом Решетина. А дом справа построили тогда, когда про купцов и думать забыли, — в 1938 году.
Но еще летом 1937-го неугомонный инженер Куприянов бил в колокола: «Вчерне построен магазин на Красной площади, рядом с Наркомпросом. Если учесть разрешение в ближайшие годы проблемы Большой Волги, то здесь вообще не следовало бы производить постройки. Кроме того, поставлено здание исключительно безвкусно».
Прав был инженер, и хоть некоторое время в здании, кроме магазина размещалось еще и Министерство торговли, дом простоял всего 40 лет. Ну а работал Конон Пименович в здании Главсуда, проходил по этим местам чуть ли не ежедневно, но именно в этот день за ним увязались его сыновья — вот они, в левом углу фотографии: в бриджах Альберт, за ним, в белой футболке, Бернардо.
Текст и обработка фотографий Владимира Трофимова
