Лёгкий жанр снова привлекает к себе внимание
30 июня в Чебоксарах Гала-концертом завершился I Международный фестиваль оперетты, который наряду с солистами Чувашского театра оперы и балета украсили гости из Москвы, Волгограда, Марий Эл, а также из Казахстана. Фестиваль порадовал зрителей премьерой спектакля «Весёлая вдова» Франца Легара. В программу вошли и любимые спектакли чебоксарской публики «Граф Люксембург» Франца Легара и «Сильва» Имре Кальмана.
На фестиваль оперетты впервые за его историю был приглашён музыкальный критик. Елена Езерская – член комиссии по оперетте и мюзиклу при Кабинете музыкальных театров СТД РФ, главный редактор «Музыкального журнала», журналист и писатель, автор пьес и либретто. С нашей газетой московская гостья поделилась своими размышлениями о «лёгком жанре» и о том, почему любящая оперетту отечественная публика так беззаветно ей преданна уже почти столетие.
– Елена Марксовна, оперетта – жанр во многом парадоксальный. Динамичная и яркая, но часто смотрится безнадёжно устаревшей; требует от исполнителей мастерства не только в пении, а и в танце, в драматическом искусстве, но навсегда остаётся лёгким жанром.
– «Лёгкий жанр» в данном случае – идиоматическое, но некорректное по отношению к оперетте выражение. Оперетта – это вид музыкального театра, который в нашей стране приобрёл свою особую форму и свою публику. Это совершенно иной театр, нежели тот, что существует в Европе. Оперетта в России и Советском Союзе прошла многолетний путь адаптации к отечественному менталитету и приобрела черты самого народного музыкального театра – демократичного по своей сути и высокопрофессионального по воплощению. Вы сами сказали – в оперетте артисту надо быть прекрасным вокалистом, уметь превосходно двигаться и просто быть хорошим артистом. В общем – делать всё то, что умеют артисты других театров, только ещё лучше. И всегда с «огоньком», с азартом и с хорошим настроением. Именно за этим зритель и приходит в театр на оперетту. Наш зритель в наши театры так называемого «лёгкого жанра».
– А есть другой театр оперетты?
– Конечно, есть. Говоря о театре оперетте, надо понимать, что оперетта, которая существует в России, которая была в Советском Союзе и сформировала зрительский спрос на так называемый «лёгкий жанр» – это уникальная форма театра. Ведь всё, что ставится у нас, очень часто с исходным Легаром или Кальманом соотносится весьма приблизительно. Да и не должно, наверное.
– Вот так раз!
– Оперетта – жанр не российский по происхождению. Оперетта покорила Россию музыкой, а вот с либретто всегда была беда – далеко не все из них пришлись «ко двору» и по душе отечественному зрителю. Либретто были переводными, и поэтому их неоднократно переделывали – и постановщики, и артисты. Далеко не всегда успешно и порою до неузнаваемости. Кто сегодня помнит и вообще знает, что действие оригинального либретто «Принцессы цирка» происходит в царской России в 1912 году? Но либретто К. Грекова и Г. Ярона, сделанное в 1926-м, до сих пор остаётся основой всех последующих переделок. В советское время было создано несколько шедевров опереточных либретто, которые и сегодня востребованы и актуальны. Вспомним «Летучую мышь»: оригинальное либретто к пьесе Н. Эрдмана не имеет практически никакого отношения, но мы-то любим «Летучую мышь» не только за волшебство музыки «короля вальсов». И всегда ждём знаменитых эрдмановских летучих фраз и реприз, например сцены с Тюремщиком. Да, Штраус написал гениальную музыку, Эрдман сделал его оперетту бессмертной, по крайней мере, для нашей страны. Живут и активно используются в отечественных театрах либретто оперетт в версиях В. Масса и М. Червинского.
– Нынешняя премьера «Весёлой вдовы» в Чувашском театре оперы и балета как раз идёт с их либретто.
– Да. И это хороший выбор. Это одно из лучших отечественных опереточных либретто. Вижу и слышу, что в знакомом тексте в действии появились какие-то новые нюансы, репризы, идущие от постановщика и, наверное, от артистов, но для оперетты это нормально.
– Сам жанр предполагает импровизацию.
– Да. И, прежде всего, импровизацию исполнительскую, актёрскую. Какие-то неожиданные трюки, которые, как правило, являются хорошими домашними заготовками, но воспринимаются как случайность, потрясающая случайность, от которой зал просто срывается на аплодисменты и смех. Конечно, без этого оперетта как музыкальный театр просто немыслима. И всегда хорошо, когда в спектакле такая импровизация есть. Но при этом оперетта – это действительно прекрасные голоса, хорошая музыка – хорошо сыгранная музыка, прекрасно спетая, мастерски преподнесённая. И ещё действие (интрига сюжета и движение чувств), за которым интересно наблюдать, и текст, который интересно слушать. Мне по случаю один из наших режиссёров рассказал: на творческом семинаре в каком-то из европейских опереточных театров в качестве обмена опытом заграничным коллегам впервые показали видеозапись постановки «Летучей мыши» с либретто Эрдмана, те пришли в неописуемый восторг и запросили наше либретто для перевода. А дальше – тишина.
– Они не смогли перевести эрдмановский юмор?
– Не только и без шуток. Вы приходите в музыкальный театр на оперу, которую исполняют на языке оригинала. Вы не знаете итальянского языка, но выразительное исполнение музыки и программка с содержанием ведут вас по сюжету, и зачастую вам даже не важны слова, их точный перевод – вы понимаете их чувствами: и теми, что передают исполнители, и теми, что вы испытываете сами от слышимой музыки.
Попробуйте посмотреть в записи опереточный спектакль, поставленный где-нибудь в Австрии или Германии. Особенно, если российского аналога вы никогда не видели и содержания не знаете. Ваши впечатления будут неполными и порою негативными, потому что вы всё время будете ждать понятных (а часто и знакомых) вам слов, вы захотите разобраться, почему и чему смеётся публика. Оперетта – не просто «маленькая опера», и одной музыки зрителю недостаточно. Мы оперетту слушаем, и либретто в том числе. Этот жанр, как и эстрада, крепко связан для нас не только с вечными, но и с актуальными темами и проблемами.
А мы с европейцами и жили, и живём всё-таки на разных планетах. И поэтому нам непонятны душевные муки и переживания героя оригинального либретто «Летучей мыши» начала ХХ века, которого друг после карнавала бросил одного на центральной улице города в костюме «летучей мыши» и сделал, таким образом, посмешищем для всего провинциального австрийского бюргерства, вследствие чего брошенный товарищ устроил «месть предателю», вдумайтесь, с карнавалом, с шутовским русским графом и балетом! Для нашего менталитета это не предмет для страдания и не тема для оперетты – уже давно бы кто-то беднягу пожалел и поднял или вызвал милицию-полицию… Именно по этой причине постановки оригинального либретто «Летучей мыши» в разных переводах ни в столичных, ни региональных театрах не приживаются. И, как результат, мы слышим исполнение музыкальных номеров на немецком языке, а репризы звучат эрдмановские. В оперетте принято смеяться над тем, что понимаешь.
– В Чебоксарах на премьере смех в зале слышен был довольно часто.
– Я и сама с удовольствием смеялась. Когда шутка хорошо сыграна, бывает неважно, сколько раз ты её уже до этого слышал. Мне нравится и то, что спектакль вашего театра поставлен не как «маленькая опера», а в лучших традициях отечественного театра оперетты – с любовью к музыке и с уважением к публике, которая исторически ориентирована на наше понимание оперетты. В спектакле открыты музыкальные купюры, какие часто делают, пытаясь сократить длительность спектакля. Здесь, наоборот, сокращено либретто, но без потерь для сюжета. И очень хорошо, что театр сделал традиционный спектакль, не переворачивая ничего с ног на голову, не пытаясь осовременить сюжет какими-то актуальными деталями.
– Но ведь с опереттами так в основном и поступают – ставят традиционно. Видимо, они так удачно адаптированы, что пока к ним и не подступиться с актуальным.
– А вот это одно из важнейших заблуждений. Оперетта всегда должна быть актуальной и понятной зрителю в том времени, в котором он живёт. Оперетта неизменно отражает и пародирует современные публике нравы и события. Просто с течением времени изменяется жизнь и изменяются объекты опереточного юмора. Изменяются, как и сама оперетта. Оперетта в эпоху Оффенбаха отличается от английской оперетты начала ХХ века, оперетта венская и неовенская разнятся не только сюжетами, но и музыкальным стилем. Есть испанская оперетта – сарсуэла, есть американская оперетта. А о том, что в России была создана своя версия этого «жанра» мы уже говорили. Вопрос в другом – как далеко от оперетты (какой её понимает современный зритель) может заходить эта самая актуальность. Приведу только один пример. Учитывая насколько важен в оперетте драматический момент, современные постановщики иногда начинают очень глубоко копать в контексте и подтексте тех или иных произведений. В одном из европейских театров предновогодняя премьера «Сильвы» началась с грохота канонады и артиллерийских зарниц. Оглядываясь на сюжетную связь оперетты с темой первой мировой войны, постановщики додумали преамбулу, в которой Бони и Эдвина ведут на расстрел. И перед смертью, стоя на крае окопа, герои начинают насвистывать песенку о красотках кабаре. А весь спектакль – это проносящаяся перед их глазами беззаботная довоенная жизнь, любовь, песни и танцы.
Реакция публики была однозначной: зрители подали иск дирекции театра за испорченный праздник. Да, оперетта стала символом театра, несущего праздник, и модифицировать его в театр музыкальной трагедии, наверное, можно, только зритель может такой театр и не принять. И здесь принцип «утром в газете, вечером в куплете» уже не работает, оперетта сегодня уже не отражение самой жизни, а отражение настроения публики, которая (и у нас, и в Европе) ищет отдохновение от ежедневных проблем и забот. И в этом сейчас заключается актуальность оперетты. И мне и приятно, и радостно, что в вашем театре это понимают. Мне нравится, что поют без микрофонов, без попытки свернуть в сторону мюзикла, хотя многие столичные «знатоки» считают «омюзикаливание» оперетты продвижением в развитии жанра. Но ведь всё это уже было: «лёгкий жанр» испытал на себе влияние симфоджаза ещё в 20-е годы прошлого века! Лично мне кажется, сегодня актуально не превращать оперетту во что-то следующее, а сохранить то, что отличает её от других театрально-музыкальных форматов: жизнерадостность и жизнелюбие, умение без напряжения и сгущения красок пошутить над проблемами окружающей жизни, сохранить красоту и романтизм отношений между мужчиной и женщиной – всё то, что поддерживает вкус к жизни и даёт самоощущение здоровья, и физического и душевного.
– И никакой оперетта не умирающий жанр.
– Конечно. Пока есть театры, которые её ставят и зрители, которые её любят.
– К нам на фестиваль оперетты вы приезжаете в первый раз. Впрочем, у нас I Международный фестиваль оперетты.
– На фестиваль оперетты в Чебоксары приезжаю впервые, к сожалению для себя. Считаю необходимым (насколько возможно) разбираться во всех жанрах музыкального театра, и всё-таки любимым для меня, безусловно, является оперетта. Я с удовольствием смотрю её в разных городах. И региональные театры мне нравятся своей традиционностью. Вот и здесь мне понравилась естественность интонаций, как в разговорной, так и в вокальной речи у артистов. Понравилось стремление дирижёра держаться в музыке поближе к композитору: я слышу культурную и профессиональную работу в музыкальной части постановки. Это греет.
– Наш фестиваль оперетты существует больше десяти лет, но раньше театр всегда делал это скромно и самостоятельно. А это первый международный, на который выделены именно фестивальные средства.
– Замечательно, я рада, что театр получил грант на проведение этого фестиваля. Вообще фестивали оперетты проходят в разных театрах оперы и балета – в Нижнем Новгороде, в Йошкар-Оле, Магнитогорске, А вот международных – знаю в последние несколько лет только Санкт-Петербургский Международный фестиваль оперетты имени Г. Отса и Международный фестиваль «Оперетта-парк» в Гатчине. Теперь вот есть свой международный и в Чебоксарах. Искренне поздравляю – этот жанр необходим и зрителю, и театру.
Сегодня мало не только фестивалей оперетты, но и конкурсов артистов, носителей жанровых традиций. В мире их раз-два и обчёлся – «Бельведер» (и то отчасти, в нём опера и оперетта представлены в почти равных долях – улыбается), Конкурс имени Франца Легара. В России это «ОпереттаЛэнд» в Москве, конкурс молодых артистов оперетты и мюзикла имени В. А. Курочкина в Екатеринбурге, тот же конкурс имени Георга Отса в рамках фестиваля.
В прошлом году наш Творческий центр «Музыкальный журнал» (учредитель журнала) стал соорганизатором вокального конкурса, проводимого в Пятигорске в рамках Международного театрально-музыкального фестиваля «Эолова Арфа», в его программе тоже есть номинация «Оперетта». И солист Чувашского театра оперы и балета Михаил Журков стал лауреатом этого конкурса. Он там всех растрогал и зал воодушевил на оглушительные овации, исполняя чардаш Тассило из «Графини Марицы» И.Кальмана. И как артист он так свободно чувствует себя на сцене – лёгкий, пластичный! Премьер – и этим все сказано. Таков он и в «Весёлой вдове». Это такая редкость – хорошие жанровые артисты, которые обладают чутьём, любовью к этому жанру и, главное, подходят для него. И солистки в вашем театре просто замечательные. Те, кого я видела на премьере «Весёлой вдовы – Маргарита Финогентова, Татьяна Тойбахтина. Очень радостно, что оперетта живёт. И она живёт регионами, прежде всего. Хотя в Москве тоже огромный спрос на оперетту. Каждая новая премьера в Московском театре оперетты – «битковые» залы. Оперетта – это любовь, и пока она есть, ничего в оперетте не меняется. Как когда-то сказано было: «Оперетта – это сказка для взрослых». И каждому хочется, чтобы эта сказка в его жизни была.
Беседовала Рита Кириллова
