На шведский переведены сразу две книги
В самый разгар новогодних каникул, 5 января, Национальная библиотека (ее отделы национальной и редкой книги) провела презентацию двух изданий: сборника Геннадия Айги «Чере теве» (Завязь) и книги Евы Лисиной «Анатри чавашсен юррисем» (Песни низовых чувашей), переведенных Анникой Бэкстрем и Микаэлем Нюдалем на шведский язык. Для поклонников национальной литературы разговор за круглым столом стал настоящим новогодним подарком.
Книги изданы в Швеции и напечатаны в Эстонии и Латвии в самом конце прошлого года. Хотя работа над ними была начата еще 4 года назад. «СЧ» писала о самом начале этой уникальной работы, когда Ева Николаевна, сестра поэта, стала делать подстрочники к неизвестным для русского читателя чувашским стихам Геннадия Айги, а также читать и разбирать их с переводчиком Микаэлем Нюдалем, чтобы в перспективе, если такое случится, издать их и на шведском. И вот так получилось, что на шведском языке чувашские стихи первого лауреата Пастернаковской премии появились гораздо раньше, чем на русском.
Идея познакомить европейского читателя с чувашскоязычной поэзией Айги, возникшая еще при жизни поэта, реализована почти в полной мере. Первыми ласточками на этом пути были книги чебоксарского издательства Игоря Улангина «Free poetry». Тогда в небольших книжечках «Улта сава» (Шесть стихотворений) и «Сиче сава» (Семь стихотворений) кроме русского и чувашского вариантов слова поэта «долетели» до своих читателей также на норвежском и шведском языках. Нынешнее шведское издание тоже совсем небольшое, вышедшее приложением к журналу «Друг лирики» и доставленное подписчикам в «малой серии», выходящей в строгом формате. Поэтому из 45 подстрочников, сделанных Евой Лисиной, для книги переведено 18, а также поэма «Завязь». Интересно, что в этой престижной «малой серии» дебютировали на шведском многие выдающиеся поэты 20 века, в том числе и Велимир Хлебников.
Работа над переводом кроме долгих разговоров и обсуждений включала в себя достаточно большую долю инсценировки. Ева Николаевна не только объясняла Микаэлю, что значит то или иное слово, но сродни актеру и режиссеру делала своеобразную постановку этих стихотворений, заставлявшую переводчика принимать в них участие. То есть из читателя переводчик превращался в участника событий, происходящих в стихотворении. И тогда уже начинали работать человеческий опыт и собственные воспоминания о своем деревенском детстве, бабушках и соседях, говоривших с ним на одном языке. Вот так чувашские стихи постепенно «заговорили» на шведском. А у переводчика появилось ощущение человеческого контакта с чувашским поэтом Айги, который когда-то казался ему далеким и недоступным.
В шведской поэтической среде имя Геннадия Айги хорошо известно (шведско-чувашские литературные связи с легкой руки и немалого труда самого Геннадия Айги вообще развиваются успешно, и не на словах, а на практике). Однако, по словам Микаэля, там весьма заинтересовались и чувашскими стихами мастера русского поэтического авангарда — почти сразу после выхода книги в свет в главных шведских газетах вышло не менее шести рецензий.
Кроме заинтересованности личностью и творчеством автора есть еще одна важная тема — тема двуязычия в самой шведской поэзии. Культурная среда Швеции находится под сильным влиянием английского языка, практически второго родного для шведов. Многие из ведущих шведских поэтов используют приемы англоязычных поэтов. А учитывая, что Швеция давно уже и страна эмигрантская, то и поэты-эмигранты разрабатывают свои эстетические стратегии, пишут на шведском, прибавляя слова, термины и жанровые элементы родных языков. То есть языковой вопрос в литературе там обсуждается не теоретически, а активно — в поэтической практике. Поэтому-то знатокам и интересен поэт, великолепно пишущий сразу на двух языках. И переводчику важно было передать в переводе не внешнюю сторону, а внутреннюю, живую интонацию поэта и человека.
Интересно, что история книги Евы Лисиной началась в процессе работы над сборником брата. Это написанные в разные годы рассказы для детей и взрослых, эссе и упомянутая поэма. А теперь писательница планирует продолжить работу над биографическими исследованиями своей семьи, рассказать о параллелях судьбы отца и брата, которые выжили там, где, казалось бы, все вокруг было против этого, и выполнили свою миссию до конца.
Новые издания уже заняли свое достойное место в отделе редкой книги.
Фото автора
Стихи Геннадия Айги на чувашском языке долго оставались неизвестной страницей даже для многих исследователей.
Дословно
МИКАЭЛЬ НЮДАЛЬ, переводчик:
— Путь переводов был долог, потому что сам я не говорю по-чувашски, и мы должны были подобрать методики, позволяющие найти непосредственный контакт с поэтикой автора, человека, говорившего и писавшего на чувашском. Я думаю, мы этого добились. И, главным образом, потому, что использовали не только переводческий инструментарий. Мы очень много общались, и именно это общение стало формой изучения, понимания и познания.
