В Чувашию возвращаются усыновленные в США сироты

ГУДБАЙ, АМЕРИКА!

– Если бы мне дали автомат, я бы вернулся в Штаты и перестрелял их всех. Им нужен был не я, а деньги на мое содержание, – неожиданно признался 18-­летний Антон Батраков, когда я уже выключила диктофон после нашего часового разговора
. Антон – сирота. В 14 лет его, воспитанника Шумерлинского детдома, усыновила пара из США. Потом была другая приемная семья, третья… Недавно он вернулся из США в Чувашию. Год назад с похожей обидой на американских родителей в республику возвратился другой чувашский сирота Саша Абносов. Тогда своими откровениями он наделал много шума в российских и американских СМИ. А потом вдруг исчез.

АНТОН
Мы встретились с ним в одном из чебоксарских скверов. На вид вполне благополучный тинэйджер. Только взгляд тревожный. Говорит, жизнь в американской семье – не подарок. Вернуться на родину мечтал с 16 лет.
– Моим усыновителям Шоки из штата Миссури не нравилось, что я не начал сразу называть их папой и мамой. Им хотелось кормить меня с ложечки, спать со мной в одной постели. А мне уже было 14 лет. Я не ходил в школу, но мы постоянно посещали церковь. Мне было трудно, – вспоминает Антон. – Тогда они стали меня возить по всяким адаптационным лагерям, психологам. Там все так фальшиво…
По словам Антона, через девять месяцев жизни в США служба, занимающаяся приемными детьми, отправила его в другую приемную семью в Техас. Там он, наконец, пошел в школу.
– Но через три месяца меня вернули усыновителям. А они спровадили меня в специнтернат вроде нашей колонии для несовершеннолетних. Заявили, что я домогался их родных детей… Дети младше меня, мы дружили, вместе даже шалаши в лесу строили, – наконец мелькает улыбка на лице Антона. По его словам, после специнтерната ему назначили других опекунов, потом еще…
– В итоге я «пролетел» мимо колледжа в Сент­-Луисе, в котором хотел учиться на авиапилота. Мой последний опекун просто не подал туда документы, хотя я его просил. Он только жрал на деньги, выделявшиеся на мое содержание, 2500 долларов в месяц. А потом обвинил в краже наушников у его сына. Типа я их пропил. Опекун выгнал меня из дома. Все лето я жил на улице, ночевал в парке или у друзей, работал поваром в кафе, зарабатывал 10 долларов в час… Ждал, когда мне исполнится 18, чтобы уехать в Россию.
Так рассказывает Антон. Как все было на самом деле, могут выяснить компетентные органы. Много интересного о чувашском сироте наверняка может рассказать уполномоченный при Президенте России по правам ребенка Павел Астахов. Именно ему и российскому дипломату в Хьюстоне Антон Батраков написал обращения, в которых описывал свои американские мытарства и просил помочь вернуться на родину.
Более подробные электронные письма от подростка последние два года получал и бывший шумерлинский детдомовец, чебоксарский бизнесмен Юрий Спиридонов. Его Антон называет другом и сейчас живет в его доме в Чебоксарах. Своего жилья у Батракова нет, а рассчитывать на государственное (для сирот) не приходится: официально парень находится под опекой американских усыновителей. Лишить их прав может только суд.
– У меня своих детей трое. А Антона я впервые увидел во время одной из поездок в детдом. Тогда пареньку было 8 лет. Так что он мне не чужой, – поясняет Юрий, забирая в условленное время Антона с интервью.
– Ты подожди меня в машине! – бросает он подопечному. Тот послушно садится в автомобиль. (К слову, у Антона нет даже сотового телефона – строгий наставник не одобряет.)
– Конечно, он живет у меня временно, – откровенничает бизнесмен. – Пойми, сейчас Антон в растерянности. Ему нужно срочно определиться с учебой. Если поступит, дадут общежитие, будет жить самостоятельно. А пока парня оставлять одного нельзя: в Америке он прошел через многое, улица тянет…
В Минобразования Чувашии заверяют, что готовы помочь Батракову с получением профессии, учебой на особых условиях. А Антон раздумывает: на пилотов-­то в Чебоксарах не учат. При этом остро стоит вопрос с регистрацией. Без нее официально не трудоустроишься, пособие по безработице не получишь.
Пока Антон решил поработать установщиком фильтров по очистке воды, мол, работа не пыльная. Расставаться со своим американским гражданством он не собирается. Говорит, может пригодиться в будущем.

САША
Найти в Чебоксарах парня, чье лицо еще в марте 2013 года мелькало на всех федеральных телеканалах, оказалось не просто. Напомним, в 17 лет чувашский сирота Александр Абносов (Джошуа Салотти) сбежал из США от приемных родителей к любимой бабушке в Чебоксары (родная мама умерла, а отец лишен родительских прав).
Приехав в Россию, Александр заявил журналистам, что все пять лет приемные родители его ругали и наказывали из-­за мелочей, иногда ссоры переходили к ударам и нравоучениям со стороны матери. В 15 лет Салотти якобы заставили его работать в фастфуде, а заработок оставляли себе.
По словам Абносова, после очередного конфликта он почти три месяца ночевал в дренажной трубе. Тогда история Саши на фоне свежепринятого федерального «закона Димы Яковлева», который запретил гражданам США усыновлять российских сирот, вызвала почти международный резонанс. Абносов ездил по ток­-шоу, раздавал интервью, многие обещали ему помощь. А потом вдруг пропал.
В отделе охраны детства администрации Калининского района, узнав, что «СЧ» ищет Александра Абносова, устало отмахнулись: «Он давно уже вышел из возраста опеки. Парню 20 лет. Звоните в полицию».
В Управлении МВД по г. Чебоксары, занимавшемся «знаменитой» Сашиной попыткой кражи трех банок кофе из магазина, сообщили, что Абносов уже понес наказание, отработав более 200 часов в одной из управляющих компаний города: исправно подметал дворы и мыл подъезды. А больше через полицию не проходил, уточнили в органах.
В Минобразования Чувашии, пытавшемся в свое время определить Сашу в вечернюю школу (из США он приехал без аттестата), тоже развели руками: «На контакт не выходит, телефон поменял».
Тем не менее мне удалось найти адрес бабушки Саши Абносова. Узнав, что я из газеты, 74­-летняя Валентина Александровна в квартиру не пустила. Разговаривали на лестничной площадке.
– Саша живет у меня. Он на работе сейчас. На стройку устроился. У него все в порядке. Летом в Геленджик с сестрой отдыхать ездили, – сухо сообщила она. Но разговорившись, добавила, что на стройке Саша только месяц, до этого работал слесарем, монтажником детских игровых площадок…
– В Америке он учился на сварщика. Но документов, что имеет такую специальность, у него нет. Я говорила ему, иди учись. Документ получишь. Не пошел… На водительские права учился. Экзамены в ГАИ не сдал, пересдавать тоже не пошел, – вздохнула бабушка.
– Он вам помогает? Продукты покупает?
– Деньги приносит, – улыбнулась старушка.
– Назад в Америку не собирается?
– Хотел. И отец приемный звал. С ним у него отношения хорошие были: на охоту, рыбалку вместе ходили. Это с матерью контакта не было. Но я Саше сказала: «Оно тебе надо? Ты им чужой. И не думай об этой Америке». Он вроде согласился.

Вячеслав РАФИНОВ, уполномоченный по правам ребенка в Чувашии:
– Антон Батраков, по моим подсчетам, уже третий чувашский сирота, который возвращается на родину из США. Первым был Саша Абносов. Но сейчас он уже взрослый, жилплощадь у него есть – половина родительской квартиры, ко мне за помощью не обращается. Я тоже пытался его найти, но он будто залег на дно. Его можно понять, устал от внимания прессы.
Вторым был подросток из Чебоксарского района. В прошлом году он приехал в Чувашию, передохнул у родственников, через американскую службу усыновления сам нашел себе новую приемную семью в Штатах и уехал. Мальчик мне понравился тем, что твердо знал, чего хочет.
Что касается Антона, то он пока не может определиться со своим будущим. Хотя, когда я встречал его в московском аэропорту в конце августа, объяснил ему, что нужно поторопиться, чтобы получить специальность. Сейчас Антоном занимается служба постинтернатной адаптации.

КСТАТИ
Детский омбудсмен в России Павел Астахов, комментируя журналистам случай с Антоном Батраковым, выразил озабоченность тем, что происходит все больше случаев возвращения ранее усыновленных, но уже выросших российских детей из США. «Те, от кого отказались приемные родители в США, оказались там никому не нужны и теперь ищут помощи в России. И таких детей тысячи, если не сказать десятки тысяч. Государство американское в отличие от российского никаких обязательств перед выросшими сиротами не несет», – заявил омбудсмен.