Расим Хазиахметов, управляющий директор «Русгидро», руководитель бизнес-единицы «Инжиниринг», пытается закончить проекты по поднятию последних волго-камских водохранилищ до проектных отметок уже полтора десятка лет. Он один из немногих в стране людей, которые знают эту проблему изнутри. По Нижнекамскому водохранилищу – как бывший глава «Татэнерго», по Чебоксарскому – как топ-менеджер «Русгидро». Сейчас оба проекта, похоже, сливаются в один.
– Чего ради вы почти два десятка лет пытаетесь закончить эти две инфраструктурные стройки?
– За державу обидно. Есть в нашей стране вещи, серьезные инфраструктурные проекты, которые не доведены до ума. За них и обидно.
– Что вас больше всего задевает?
– Достаточно большое количество субъективных факторов перебивают объективную реальность. Это означает, что отсутствует система, позволяющая решать вопросы инфраструктурных проектов.
– Так она по всей стране отсутствует. На постсоветском пространстве разучились делать глобальные проекты, которые бы задевали большое количество интересов.
– Да, но невозможно такую систему разработать теоретически. Она как раз и разрабатывается путем реализации таких проектов. Если нам удастся до конца пройти вопросы, связанные с завершением Чебоксарского и Нижнекамского проектов, закончить строительство Богучанской ГЭС, до конца решить проблемы, связанные с ГЭС Северного Кавказа, началом новых проектов в Сибири и на Дальнем Востоке – это означает, что мы внесли свой вклад в создание системы принятия и выполнения таких решений.
– У вас есть ощущение, что проект поднятия Чебоксарского водохранилища до 68-й отметки «пошел»?
– Да, проект не стоит на месте, он получил продвижение, и на это есть высшие государственные решения.
– Дело в личностях или, как вы это назвали, «субъективном факторе»?
– Первый президент Чувашии Николай Федоров занимал очень четкую и активную позицию, которая, безусловно, необходима для реализации этого проекта. Во многом благодаря ему он и сдвинулся с мертвой точки. Новый глава республики может так же влиять на проект. Кроме того, на ход его выполнения оказывают воздействия и те преобразования в энергетике, которые произошли. А они тоже имеют существенный «личностный» фактор. Я уж не говорю о позиции руководства страны, которая имеет первостепенное значение.
Да, у этого проекта много рисков. Высока вероятность, что он будет реализовываться. Однако я не исключаю и того, что мы просто пошли на очередной круг.
– С чем связано повышение интереса «Русгидро» к реализации подобных, оставшихся с советских времен проектов. И связано ли это с решением, например, отодвинуть на более поздние сроки строительство гигантской Эвенкийской ГЭС в Сибири?
– Строительство гидроэлектростанций, особенно больших, – это длинные по времени проекты. И они никогда не реализуются по прямой столбовой дороге. Сегодня ситуация такова, что нам важнее сосредоточиться на проектах достройки Чебоксарского водохранилища, Богучанской ГЭС и т. д.
Специфика проектов строительства гидроэлектростанций в том, что это государственные инфраструктурные проекты, и они не могут по определению рассматриваться как чисто коммерческие. Это проекты, которые финансируются и регулируются государством. И изменение позиции «Русгидро» сегодня – это фиксация изменения позиции государства. Кризис, изменение экономической ситуации вызвало определенный пересмотр первоочередности проектов, то есть с некоторыми из них следует повременить. Но с улучшением экономической ситуации идея больших новых проектов, очевидно, вновь станет актуальной.
Вадим Пономарев.
«Эксперт Online» 3 августа 2010.
Публикуется в сокращении.
