Как живешь, Мариуполь?

Этот город был на устах всего мира. Два месяца здесь разворачивались страшные, драматические события, связанные с боевыми действиями на Донбассе. И вот, спустя почти два года, его жители говорят: «Мариуполь возрождается, как птица феникс, из пепла». Россия протянула руку помощи, специалисты из разных регионов страны восстанавливают в городе нормальную жизнь. Участвует в этом и наша республика.

«Мы здесь уже полтора года, — рассказывает руководитель строительной организации из Чувашии. — В нашем ведении десять пострадавших домов в центре Мариуполя, восемь из них — типовые девятиэтажки в четыре подъезда. Есть и высотка в 14 этажей». Все здания в Жовтневом (Октябрьском) районе уже практически отремонтированы: поменяли окна, поставили двери, обновили инженерные коммуникации — водо- и теплоснабжение, канализацию, электрику. Приходилось восстанавливать и сам конструктив, поврежденный снарядами. Осталось завершить отделку подъездов и фасадов.

А я вспоминаю мариупольцев, прибывших в Чебоксары два года назад. Мы встретились в санатории «Алый парус», где разместили беженцев. Шустрый девятилетний Егор, как заправский гид, показывал мне тогда их новое пристанище. А его бабушка рассказывала: «Мы жили на улице Ровная. Стекла в доме выбило «Градами». Сидели под гаражом в подвале. Наши дети повзрослели сразу». «Здесь спокойно. Страшно, это когда стреляют», — добавил вмиг ставший серьезным Егор.

Неонацисты прицельно били по жилым зданиям, по мирным жителям. «Над Мариуполем словно огненный смерч пронесся. От моего дома по улице Азовстальская ничего не осталось, — вспоминала жительница Мариуполя Зоя. — Четыре попадания. А потом начался пожар, и дом просто сложился. Пришлось выбираться из подвала». Как настоящая женщина, она сокрушалась и о сарафанах — приближалось лето. Зоя вышла из города в составе небольшой группы. Старшие по дому проинструктировали: при встрече с военными головы не поднимать, в глаза не смотреть; при обстреле падать на землю; если кого-то ранили или убили, не останавливаться и продолжать движение.

Но были и те, кто пережил страшные события вместе со своим городом. «Вариант отъезда даже не обсуждали», — говорит Иван Гаврилович (имя изменено). Мой собеседник, разговор с которым состоялся по телефону несколько дней назад, родился по соседству с нами, в Йошкар-Оле. Но вся его жизнь, начиная со школьного возраста, связана с Мариуполем. Пятьдесят лет он отработал на «Азовстали», четверть века был доменщиком, а завершил трудовую биографию на руководящем посту.

Восемь лет со стороны Украины шли обстрелы Донбасса. Донецкие города и села уничтожались постепенно. «Я как раз вышел на пенсию. Раньше, еще на производстве, понял: что-то будет. Демонтировались цеха, изменилось снабжение завода — перестали идти эшелоны с металлоломом, и кокса стало мало, — рассказывает Иван Гаврилович. — Но что бы ни случилось, в одном был уверен точно: Россия нас не бросит».

Тяжелые времена вся семья моего собеседника переживала в его частном доме на Восточном. «Нас словно Бог ладошкой прикрыл, — вспоминает мариупольчанин. — Разрушения и справа, и слева, и напротив. А когда к соседу сзади прилетело, наш дом тоже тряхнуло. В гараже выбило стену, но потолок удержался — машина целая. Я как раз вышел на улицу за дровами — меня сбило ударной волной, но обошлось. Осколков полведра собрал только со двора».

Не стало газа, света, воды. Да и с продуктами было плохо. Помог один предприниматель. Когда пропало электричество, он открыл для людей свой склад в конце улицы, где заготавливал рыбу и лед: «Забирайте, все равно пропадет».

При первой возможности Иван Гаврилович выехал в город на машине. Везде битое стекло, поваленные столбы, обрывки проводов, сгоревший транспорт, изуродованные дома… Видел он и «работу» танка, который колесил по кварталам, — девятиэтажку по линии лифтовой шахты как пополам разрезало.

Потом бои переместились в центр города. Враг засел в «Азовстали». Там много подземных ходов на метров тридцать в глубину, вентиляционные шахты, бомбоубежище в каждом цехе. «Я каждый уголок «Азовстали» знаю. Когда всех оттуда выкурили, так хотелось зайти на родной завод! — делится собеседник. — Военные не пустили, конечно — шло разминирование. Какова судьба завода-гиганта, что там будет — вопрос лично для меня небезразличный».

Первым в микрорайон «Восточный» пришел чеченский батальон «Ахмат». Бойцы развозили по частному сектору продукты, воду, лекарства. Потом из России большими колоннами стал приезжать гуманитарный груз. Открылись первые магазины с продуктами, одеждой. Как сообщали СМИ, в городе не подлежали восстановлению более 20% многоквартирных жилых домов, а 70% нуждались в ремонте. Было разрушено более половины частного сектора: по разным данным, от 52 до 64%, из них около 8 тысяч домов — полностью.

Рабочие, инженеры, строители из разных регионов России начали приводить город в порядок. Сегодня это одна большая стройка. Мариуполь хорошеет на глазах. К примеру, поднялись 12 домов в новом микрорайоне «Невский» с детсадом, школой, стадионом, игровыми площадками. Обрели свой облик жилые комплексы «Кировский» и «Изумрудный». Восстановительные работы проводятся на двух тысячах с лишним объектов, около 1700 из них — это многоквартирный жилой фонд. Квартирный вопрос в Мариуполе стоит очень остро. Многие жители возвращаются в город.

«Сейчас открыты и школы, и детсады. Но, конечно, не все сразу. У нас на Восточном раньше работали четыре школы, сейчас одна, в две смены. Дороги делают хорошие — лучше, чем были, все предусмотрено, от ливневой канализации до бордюров. И драмтеатр у нас будет — такой же красивый, как раньше, — заглядывает в завтра Иван Гаврилович. — От него после взрыва осталась одна фасадная стена. Восстановят и исторические дома со шпилями».

Новый год семья Ивана Гавриловича отметила дома — нарядили искусственную елку, оставшуюся со старых времен. Пока общегородских торжеств не проводят, обстановка вокруг все же неспокойная. А вот в школах елки были, внук принес целых пять подарков от коллективного Деда Мороза — туляков, питерцев, военных. В этот праздник так хорошо мечтать, строить планы, загадывать желания. У мариупольцев есть одно, общее на всех: чтобы город стал еще краше и никогда больше не слышал взрывов.