Вениамин Мамуткин: «Архитектор должен создавать комфортную среду»

Главный архитектор Чебоксар ответил на вопросы горожан

 В кресле главного архитектора Чебоксар Вениамин Мамуткин совсем недавно, всего полтора месяца. Поэтому заметно волновался перед прямой линией в редакции «Советской Чувашии». И хотя читатели, звонившие в этот день в редакцию, поздравляли его с назначением и желали успехов на этом поприще, особых послаблений, что новый в городе человек еще не все улицы и строения Чебоксар может знать наизусть, не делали. Людей волновали конкретные проблемы. Правда и о ближайшем будущем города и принципах работы архитекторов тоже поговорили. За полтора часа главный архитектор ответил на 25 вопросов. Перед началом прямой линии свои вопросы успели задать и мы.

–  Вениамин Викентьевич, когда вам предложили поучаствовать в конкурсе на эту должность, долго думали и  сомневались?

–  Сомневаться особо времени не было. Но думал неделю.

–  Наверняка вы были знакомы с кем-то из чебоксарских архитекторов еще до назначения, ведь многие из них заканчивали тот же самый вуз, что и вы, Нижегородский инженерно-строительный институт имени Чкалова.

–  В лицо знаю почти всех, а с третью этого сообщества знаком близко. С Александром Шевлягиным, например, мы вместе учились и первый год после института работали вместе в Иркутске. С чебоксарскими архитекторами участвовали вместе в разных конкурсах, один из них был в Чебоксарах на комплекс зданий в речном порту, несколько лет назад решали проблему планировки и застройки залива. Когда я начинал работать главным архитектором Йошкар-Олы, в столице Чувашии главным архитектором был Сергей Лукиянов. Мы с ним тоже много общались. Он в то время как раз занимался проектом генерального плана Чебоксар. А для нас тогда одним из новых градостроительных документов были правила землепользования и застройки, и мы еще не знали, как к этому приступать. Получилось, что как работать главным архитектором я учился у чебоксарских коллег.

–  А какие вы себе оговорили полномочия? Не придется заниматься одними вывесками?

–  Главный архитектор в понимании многих горожан – тот человек, который все может решить и за все отвечает. Как говорил главный архитектор еще советской Йошкар-Олы Владимир Таран: я отвечаю за все, что выше бордюра в городе. Однако сейчас ситуация, сама жизнь изменились. Самым главным изменением для градостроительства стало отношение к собственности. У архитектора уже не столько возможностей, но  ответственность примерно та же самая.

–  Госпремию за что получили, если не секрет?

–  Мне посчастливилось построить один объект в Венгрии, в городе Залаэгерсег. Через этот город на Балатон едут туристы. И там решили расширить территорию музея под открытым небом  экспонатами от других угро-финских народов. Марийцам тоже дали территорию, сказали, стройте что хотите. Обратились ко мне, я спроектировал. А когда утвердили, пришлось строить.

– Какие задачи себе ставите на этой должности, которые надо непременно выполнить?

–  Первая. Завершить генплан. Вторая. Принять правила землепользования и застройки к середине следующего года. Потом, если появится необходимость, откорректировать местные нормативы градостроительного проектирования. Параллельно немного поменять структуру отдела архитектуры и градостроительства, чтобы она была адекватна выполняемым задачам.

А теперь вопросы от читателей.

— Здравствуйте, Вениамин Викентьевич! Звонит жительница Чебоксар Людмила Артамонова. Меня волнует одна стройка в исторической части города. На улице композиторов Воробьевых, напротив здания Национального конгресса, возводится многоэтажка, обозначенная как офисный центр. И, судя о табличке, этот дом оказывается, «реконструируют». Видимо, только в Чебоксарах возможна такая реконструкция, когда сносят  историческое здание, выкорчевав даже его фундамент, а на этом месте строят современный небоскреб?

–  Я застал стройку уже в разгаре. Это застройка средней этажности. У меня тоже вызывает сомнение местоположение строящегося здания. По этому вопросу в управление архитектуры обращались и другие жители города, и я готовил ответ. Могу пока сказать одно: на сегодняшний день там все сделано согласно  существующим нормам и  градостроительным законам. Поэтому остановить стройку в рамках закона на сегодня не вижу возможности.

–  Добрый день, я живу в старой части города, это где улицы Красноармейская, Трудовая… Вы, конечно, человек новый, но я решила задать этот вопрос. Когда, наконец, решится  вопрос со второй очередью четвертого микрорайона «Центр»?

–  Насколько я знаю, объявлен конкурс, до 14 августа должны были подать последние заявки. Но сейчас сроки отодвинули до 9 сентября в связи с изменениями условий конкурса. После определения победителя с ним будет заключен контракт на выполнение планировки территории, и начнется работа по ее развитию. Пригодных для освоения территорий, где можно обойтись без больших вложений для инженерной подготовки, к сожалению мало. Остались те, что заняты домами с участками. Их осваивать сложнее.

–  Да, вот и застопорилось все с этой территорией в последние годы. Нам ни продать эти участки, потому что покупателям не дают разрешения на строительство, ни в ремонт вложиться, вдруг скажут – уезжайте. И мы все в ожидании с 80-х годов. Народные массы волнуются, а изменений никаких.

 –  Я вас понимаю. Вы стали заложниками градостроительной ситуации. Но как раз сейчас изменения начнутся. Подождите до сентября, вопрос прояснится. Желающие осваивать эту территорию есть. Раньше были обременения, которые немного пугали претендентов. Сейчас эти вопросы урегулированы.

–  Здравствуйте, меня зовут Игорь Зосимов. У меня вопрос по зеленым насаждениям. Сейчас происходит реконструкция дорог, ведется уплотнительная застройка, строительство торговых и офисных центров. И это чаще всего в ущерб деревьям и газонам. Хотелось бы услышать, что вы считаете более важным – сохранение еще оставшихся зеленых насаждений или строительство новых зданий?

–  Есть один градостроительный документ. Он называется «Местные нормативы градостроительного проектирования». Там прописано, что средний процент зеленых насаждений в городе не может быть меньше  сорока. Это вместе с парками и санитарными защитными зонами, с озеленением жилых территорий. Норма осталась еще со времен СССР. Ее не пересматривали. Для разных городских зон она разная, но минимум – 20%.  При выделении или отведении земельных участков это учитывается.

–  Но вот посмотрите. Вокруг Национальной библиотеки, строители в свое время оставили своеобразный «зеленый пояс». Была зеленая лужайка и у школы №4, что стоит напротив. Позднее к зданию библиотеки пристроили «ельцинский» корпус, и она фактически вышла фасадом на улицу Энгельса. А теперь вместо оставшегося клочка зелени между улицей и школой появился безобразный карьер. Это строят очередной бизнес центр. И каково будущее этого уголка Чебоксар? Со сквером или с бизнес-центром?

–  Можно отвечу не конкретно по этому месту, а расскажу об общих направлениях? Любой город в своем развитии проходит несколько этапов. Первый этап — это экстенсивное развитие, город развивается вширь. Затем наступает следующий – это анализ освоенной территории и оптимизация её использования. И сейчас как раз идет этот процесс. Когда в 90-х годах мы решили, что будем жить по новым законам, стало происходить и переосмысление использования территорий. Еще в 90-ые годы нам объяснили, что наши СНИПы носят рекомендательный характер, что мы можем строить не глядя на эти жесткие нормы. С одной стороны это дало свободу, с другой мы стали идти на поводу у новых собственников земельных участков. А у них одно из важных условий в работе с архитектором – выжать из участка максимум возможного. Больной вопрос, но это реальность. Неизбежный процесс, которым нужно  управлять. А для этого необходимы нормы на уровне города. В 2012 году в Чебоксарах были приняты местные нормативы градостроительного проектирования, и их сегодня уже надо пересматривать. Законодательная база градостроительного регулирования в России уже сложилась, и в этой базе  каждому городу дано право определять собственные нормы. Вот эти нормы мы и должны разработать, а потом утвердить городским собранием. Мы знаем, что зеленые насаждения надо сохранять, пытаемся это делать, но нормативной базы для этого пока недостаточно.

Обозреватель «СЧ» —  А на Чебоксарском заливе, например, какие там собственники участков? А зеленых насаждений очень не хватает, сплошной асфальт.

–  Был проведен конкурс на выполнение работ по застройке и инженерному обеспечению, по коммуникациям Красной площади и залива, в основу которых легла концепция разработанная Хосе Асебильо. Выиграл этот конкурс проектный институт Чувашгражданпроект. Сейчас там начинают работу. Асебильо не учитывал, какие у кого там земли в собственности, он и не доложен был этого учитывать. А мы теперь должны выяснить, кому какой земельный участок на рассматриваемой территории принадлежит. И возможно ли отчуждение этого земельного участка для градостроительных нужд города, если появится необходимость. А если невозможно, то как приспособить концепцию к тому, что имеем.

–  Здравствуйте, звоню с улицы Энгельса. У нас тут с обеих сторон дороги находятся школы. И в каком же они состоянии! Кругом стройки и ямы. На носу первое сентября, детям в школу. А ходить просто опасно. Опять строят какой-то дом прямо у школы.

–  По улице Энгельса уже был звонок. Если там действительно планируется большой дом, то я постараюсь поднять вопрос, чтобы дети могли ходить в школу.

Обозреватель «СЧ» — У нас так бурно взялись за город, всюду кипят работу, для строек ищут место. С одной стороны хорошо, а с другой столько новых проблем, дороги уже у самых окон, вырубаются деревья, уплотняется застройка.

–  Строительство ведется там, где инвесторы чувствуют   себя хорошо. Одна из основных задач администрации города, это создать такие условия. Если стройка повсюду, значит, инвесторы хотят идти в этот город. И с ними надо находить компромиссы. Повторюсь, нужны ясные и четкие правила, которым все подчиняются. Чтобы любой мог просчитать, что он в результате получит. Вот, например, сейчас должен обустраиваться парк «Лакреевский лес». Надо, чтобы выгода была и у инвестора и у горожан. Сейчас разработан новый вариант проекта обустройства парка, вносятся новые изменения.

– В концепции по развитию территории вокруг залива всем без исключения понравилась идея обустройства парков: Лакреевский –  лес, залив – прогулочная часть и парк имени 500-летия – аттракционы и развлечения. И что все эти парки будут соединены веломаршрутом. А сейчас Лакреевский опять обсуждается как место для аттракционов. Не будет там белок?

– Будут белки. Связка этих парков мне тоже нравится. Это естественные природные данные для этого города, вместе с оврагами образующие своеобразный экологический каркас. Поэтому это все и надо сохранить. Лакреевский лес по своему статусу – особо охраняемая природная территория. И такой статус не позволяет эту территорию застраивать. Я работал с одной особо охраняемой территорией, вокруг озера Яльчик в национальном парке Марий чодра. Так вот там построить что-либо новое сложно, хотя вокруг есть и населенные пункты и много баз отдыха.

– Мне 86 лет. И я хлопочу насчет благоустройства родников на улице Ленинского комсомола. Здесь нужно строить каскадные пруды, а около них места отдыха. Не надо закрывать в бетон ни родники, ни малые речки. Надо думать об экологии.

– Я согласен  с вами. Уверяю вас, архитекторы думают об экологии. И над тем, как сохранить и родники, и небольшие речки, впадающие в залив. Собираются как раз подумать и над тем, как сделать такие пруды, о которых вы говорите. Сегодня мы готовим к утверждению новый генеральный план города. После его утверждения собираемся внести изменения в правила землепользования и застройки. Все эти вопросы учтем, и при дальнейшей работе все это может быть реализовано.

– Вторая проблема – парковки. Тут не надо идти по легкому пути, как это сейчас делается. Тоже думать надо. У нас во дворе 20 деревьев срубили, чтобы построить парковку. И открывать окна во двор теперь невозможно. Парковки должны быть гостевыми, а не круглосуточными.

– Проблемой парковок заняты не только экологи, а и вся администрация города. Сейчас ищут комплексное решение. Устраиваются велодорожки, чтобы поменьше ездило по дорогам в городе машин. Кроме этого городское управление архитектуры занимается поиском мест для размещения многоярусных автостоянок. Чтобы освободить дворы от автомобилей.

– Здравствуйте! Это Александр Андреев. Хочу вас поздравить, но и посочувствовать, такая ответственная работа перед поколениями и тяжелая. Рассматривал генплан города Чебоксары и там почему-то не увидел моста через Волгу. Наверное, дорого, трудно, но если бы нарисовали, то все же как-то и построили.

– Спасибо. Я видел проектное предложение чебоксарских архитекторов по намыву нескольких островов, чтобы через них построить мосты. Но, похоже, что это пока остается в категории мечты.

– И еще был когда-то проект. В Минприроды так и остался. Там в районе Ново-илларионовского оврага решались противооползневые проблемы, вопросы ливневки, отстойников, аэрации. Чтобы там и на машине можно было спуститься как в нормальном городе. А то такое ощущение, что не в 21 веке живем. Я говорил об этом Сергею Лукиянову.

– Я пока не в курсе такого проекта. У Сергея Лукиянова обязательно спрошу. Пока во всем объектам, история вопроса которых тянется давно, советуюсь с местными архитекторами.

– Вениамин Викентьевич, добрый день! Это Любовь Евграфова из Чебоксар. Как вы считаете, что нужно Чебоксарам, чтобы привлечь к себе внимание? В Йошкар-Оле это удалось благодаря набережной, хотя специалисты относятся к ней по-разному.

– Вы к тому, нет ли у меня в планах построить Йошкар-Олу вокруг Чебоксарского залива?

– Нет, вопрос в том, как сделать Чебоксары привлекательнее, какую изюминку добавить?

– Так сразу конкретно на это не отвечу. Но в моих силах, я думаю, организовать процесс таким образом, чтобы в результате усилий архитекторов, градостроителей появлялись объекты достойные этого города. Это одно. И второе. Чтобы наша архитектура шагнула вперед, необходимо в значимых местах города строить объекты на основе архитектурных творческих конкурсов. То есть строить лучшее из того, что могут предложить наши архитекторы. У нас пока конкурсы зачастую организуют так, что первое место определят, денег не заплатят, в общем, будто ничего и не было. А нужно доводить их до конца, чтобы сами архитекторы в них верили и участвовали. Тогда и результат будет. Следующий шаг – приглашение ведущих российских архитекторов. И зарубежных. В таком случае город Чебоксары будет на слуху в архитектурной среде. В качестве примера хочу привести столицу Македонии, город Скопия. После землетрясения в 70-ых годах там организовали конкурс на идею его восстановления. Его выиграл японский архитектор Кензо Танге, который предложил такой проект, что после ее реализации город стал «меккой» для всех архитекторов мира. Если мы хотим сделать Чебоксары такой «меккой»,  мы должны идти по этому пути. Другого пути я не вижу.

Обозреватель «СЧ» — Главное, чтобы эти конкурсы были открытыми. Наши жители считают их сейчас не вполне прозрачными. Разработчики возникают будто из ниоткуда.  Как в случае со зданием на улице композиторов Воробьевых. В Москве по таким конкурсам уже можно найти много информации любому горожанину.

– Да, это недоработка. И так не должно быть. В крупных городах достигли в этом определенных результатов, потому что там есть городской закон о проведении таких конкурсов Этот закон должен быть принят и в Чебоксарах. В нем должен быть прописан порядок проведения конкурса, закон может стать и частью правил землепользования  и застройки в городе. Я этот вопрос обязательно подниму. Даже если порядок проведения конкурсов будет формализован, это не даст разгуляться закулисным играм.

– А вот правила технической эксплуатации жилищного фонда, где прописано, что нельзя видоизменять фасады при переустройстве частниками квартир, имеются. Они приняты еще десять лет назад. Тем не менее, архитекторы жалуются, что это происходит сплошь и рядом без всяких согласований с отделом главного архитектора. И никто за это не отвечает. В Москве опять же перепланировкой по правилам могут заниматься только сами  проектировщики.

– На самом деле это больше к вопросу защиты авторских прав архитекторов.  К сожалению, в России проблема авторских прав не вполне решена. Прямым контролем отдел главного архитектора не занимается, им заняты организации уровня субъекта федерации.

– Добрый день, я с главным архитектором говорю? Это Михаил Жидков. Сейчас в мире сложная обстановка. И ранее намеченных средств, например, на амбициозный проект обустройства залива, может и не быть. У меня такой вопрос: что в таком случае в этом проекте останется обязательно? Спасибо.

– Это будет видно, когда мы будем утверждать проекты по территории, над которым начинает работать Чувашгражданпроект и в процессе разработки которых, я думаю, будут задействованы и ведущие архитекторы Чувашии. У Асебильо было много вариантов по обустройству рельефа, по выравниванию площадки.  Есть такие склоны, на которых он предлагает разместить какие-то здания. Но это очень большие капитальные вложения. То есть, нам надо это осмыслить.

Обозреватель «СЧ» — Хосе Асебильо когда увидел наш рельеф, сказал, что это подарок природы, а для нас это вечная головная боль.

– Надо еще знать наши грунты и уметь с ними работать. Без этого умения наши рельефы на самом деле представляют угрозу безопасности строений. И на обеспечение безопасности приходится тратить больше средств. Хотя плюсы у чебоксарского рельефа несомненно есть. Когда-то в Йошкар-Оле мы ставили задачу среди архитекторов разместить здание на относительно активном рельефе. И получилось так, что большинство архитекторов сначала выровняли эту территорию, а потом уже что-то размещали. Стало понятно, что они боятся рельефа. Но некоторые сумели рельеф «укротить». Это профессионалы своего дела.

– Доброго вам дня, это Марина Касьянова. У меня вопрос по поводу храмов, которых сейчас много строится в Чебоксарах. И чем их больше, тем яснее видно, что все они одинаковы, будто один человек их проектировал.

– Это традиция православия. Когда Русь приняла христианство, первым стал храм Софии в Киеве, который в свою очередь был подобен храму в Константинополе, только меньше. При строительстве храмов у православных всегда выполнялись неукоснительно два правила: иерархия и подобие.

– Но отличается же Троицкий собор от всех остальных. А новые все похожи друг на друга, сделаны в одном стиле, и почти все из красного кирпича, никакой индивидуальности.

– Индивидуальность есть. Просто не сразу бросается в глаза. Да и подобие в целом все же предусматривается канонами православной церкви. Хотя строить все из красного кирпича, конечно, не обязательно. В будущем постараюсь обращать на это внимание. Есть стилевые возможности, чтобы разнообразить эти проекты. Но кроме архитектора в этом вопросе решающий голос имеет церковь.

– Это Альбина из Чебоксар. В Москве Собянин принял решение сузить проезжую часть в старой части города. С трех полос до двух. А у нас наоборот. Все делается для автолюбителей. Вырубаются деревья. Как вы относитесь к такой ситуации?

–  Я отношусь к этому как к вынужденным мерам по борьбе с дорожными «пробками». В советское время мы рассчитывали на другой уровень автомобилизации: 18 автомобилей на 100 жителей. Теперь автомобиль  имеет почти каждая семья. И на дорогах стало тесно. В Москве это тоже, видимо, вынужденная мера. И, скорее, не совсем градостроительный прием, а административный рычаг, поиски путей решения проблемы пробок различны. Тоже будем искать.

– Здравствуйте, я живу на Южном поселке, улица Башмачникова, дом 33. Наш дом вроде шел под снос. Застройщики уже есть. Но мы на самом краю поселка и не знаем, когда все это произойдет.

– Есть различные адресные инвестиционные программы. В том числе по сносу аварийного и ветхого жилья. У меня сейчас нет под рукой данных, включены ваши дома в эти программы или нет. Если включены, то в ближайшее время будут снесены. Эти программы есть на сайтах городской администрации. Если их утвердили и были слушания, значит процесс пошел. Но сносят сначала конечно в центре.

–  Здравствуйте, не знаю, возможно, это вопрос не к архитектору. Но меня он давно волнует. Мне непонятно, почему в нашем небольшом в общем городе такое стремление ставить пафосные монументы. И почти нет контактной скульптуры, которые есть в европейских городах, и в Йошкар-Оле сейчас это есть. Вы чему отдаете предпочтение?

– Считаю, что малые формы надо развивать. Я был несколько лет назад в городе Котка на берегу Финского залива. Серьезно занявшись  экологией и парковым строительством, там сумели превратить в парк весь город. Есть там и парк скульптур. И так они сумели все это обустроить, что город стал как бы обязательным для посещения всех ландшафтных дизайнеров. То есть не побывал в Котке – не дизайнер.

Обозреватель «СЧ» — Вениамин Викентьевич, как видите, больше вопросов даже не по зданиям, а по благоустройству, городскому уюту и зеленым насаждениям. Как будете отстаивать компромисс между уютом и стройками башен-небоскребов. Нам вроде хочется, чтобы было хорошо и красиво, а чаще получается как кому-то выгодно.

–  Я уже сказал, каков путь. Принятие норм и законов, которые необходимы для создания комфортной среды. Захотим мы увеличить уровень комфорта, значит, мы должны вложить больше денег. То есть вопрос в том, хватит у города денег для комфорта или нет. Компромисс между инвестором и горожанами искать необходимо. Но его в первую очередь  должны найти депутаты, представители жителей города. А любой архитектор должен создавать комфортную среду, его учили ее создавать, а не нарушать.

– Спасибо за ответы на все вопросы!