«Дачная амнистия», позволившая регистрировать право собственности на земельные участки в упрощенном порядке, вскрыла проблемы, доселе не особо волновавшие людей.
Где моя доля?
В 1992 году в ходе земельной реформы правительство страны утвердило положение о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий. В нем, в частности, регламентирован порядок определения земельной и имущественной долей (паев). Кроме работников сельхозпредприятий и пенсионеров этих хозяйств, правом на получение земли в собственность бесплатно были также наделены работники социальной сферы (здравоохранения, образования, культуры и т.д.). Но многие из них не были включены в основные и дополнительные списки долевиков. И теперь отвоевывают свое право на доли через суды. К примеру, в прошлом году в Красночетайском райсуде рассмотрено девять таких дел, все иски сельчан удовлетворены.
В прошлые годы, как выясняется, и многие из тех, кто был в списках, не имели госактов о праве собственности на выделенную землю. Временным документом до их получения служило решение Совета народных депутатов или исполнительного органа о предоставлении земли, который так и остался постоянным на годы. Живет сельчанка со своей долей, получает от сельхозкооператива за ее использование натурпродукт в виде мешка зерна. А когда уходит в мир иной, ее дети думают, что тоже без земельки не останутся. Однако нотариус заявляет, что не может оформить наследство на землю, поскольку нет документа, который бы подтверждал право матери на земельную долю в общей коллективной собственности.
И начинается судебная тяжба. В январе такое дело рассмотрел Янтиковский райсуд. Глава районной администрации постановлением от 1993 года закрепил за СХПК в коллективно-долевую собственность земельный участок для ведения сельскохозяйственного производства. В списке собственников земельных долей, утвержденном на общем собрании членов кооператива, первой значится мать истицы. Имеется и кадастровый паспорт выделенного ей участка под соответствующим номером, и постановление райадминистрации о передаче его в собственность сельчанки. Наследнице пришлось собирать и представлять суду все эти документы как доказательства своего права на 2,85 га земли в общей долевой собственности. Имейся «земельный» госакт, оформленный на мать, не было бы всех этих хлопот. Но немногие владельцы земельных долей (и уж тем паче престарелые) в те времена знали ценность этого документа и что его надо непременно получить. А тот, кто ведал и был обязан обеспечить народ госактами, не позаботился об этом.
Чьи сотки в натуре?
Отсутствие правоустанавливающих документов породило проблемы и с земельными сотками, закрепленными в начале 90-х под личные подсобные хозяйства. Как следовало из Указа Президента РФ от 1991 года (пункт 14), земельные участки, выделенные для ведения личного подсобного хозяйства, садоводства, жилищного строительства в сельской местности, передаются в собственность граждан бесплатно. Чтобы соблюсти земельную норму под ЛПХ, местная власть закрепляла за гражданами помимо приусадебных полевые участки – за пределами населенных пунктов.
В нашей республике была установка выделять под ЛПХ до гектара. И до сих пор эта норма действует. Только со временем законы претерпевают изменения. Размеры участков (макси и мини) из земель государственной или муниципальной собственности, выделяемых под ЛПХ, устанавливают органы местного самоуправления. Они же и решают, исходя из ситуации, сколько соток из гектара отдать в собственность бесплатно, а сколько «на ином» праве. Однако семьи, получившие землю в «те годы», уверены, что эти новшества их не касаются, что гектар под ЛПХ им был дарован государством в собственность бесплатно.
Но сейчас, когда дело доходит до оформления наследниками прав на этот гектар, начинается разноголосица, местная власть уверяет, что в собственность семьям передавались только 40 соток. К примеру, пришлось побегать по инстанциям жителю Моргаушского района Алексею Алексеевичу, решившему после смерти матери Зои Моисеевны узаконить права на принадлежавшую ей землю. На приусадебные сотки (0,40 га) имелся госакт. А вот с полевыми 0,60 га возникла нервотрепка. Алексею Ивановичу сказали, что претендовать на эту земплощадь как часть материнского наследства он не может, спорные сотки были выделены владелице в долгосрочную аренду (это как раз одна из разновидностей «иного» права на участок). И выписку дали из похозяйственной книги, где значилось, что 0,60 га действительно «в аренде». Правда, кто у кого арендует участок – сразу не разберешься. Пришлось обращаться в местный муниципальный архив. Нашли там постановление главы сельской администрации от марта 1992 года о закреплении земельных участков (1 га) в собственность граждан для ведения ЛПХ на основании действовавшего тогда Земельного кодекса РФ и закона ЧССР о земельной реформе от 1991 года.
Первой в списке сельчан значилась мать Алексея Алексеевича. Оказалось, что это СХПК арендует полевой участок у Зои Моисеевны по ранней «устной договоренности», за что она ежегодно натурплату в виде зерна получала. Председатель кооператива официальную справку выдал, подтверждая это. После и новая запись в похозяйственной книге появилась – про гектар, который является собственностью сельчанки.
Недоступное постановление
Но не всегда земельный вопрос разрешается миром в досудебном порядке. Аналогичная ситуация (40 соток наследуй, а на 60 не покушайся) возникла у чебоксарца, похоронившего в прошлом году мать Лидию Степановну, жившую в деревне Яндаши Шумерлинского района и в 1992 году получившую свой гектар под ЛПХ. Ему и на 40 приусадебных соток пришлось восстанавливать материнские права через суд. Получилось, потому что администрация сельского поселения, ссылаясь на постановление главы от 1992-го, подтвердила выделение 0,40 га именно в собственность. А насчет 60 полевых соток ответствовала, что они матери в собственность не выделялись, «указанный участок можно оформить в аренду от 3 до 49 лет». Это в ответ на письменный запрос Анатолия Михайловича выдать ему для ознакомления заверенную копию постановления главы администрации от 92-го о предоставлении матери земли под личное подсобное хозяйство. Получи заявитель этот документ, может, и в суд не пришлось бы обращаться, может, в каждом районе применялись разные методы исполнения реформаторского земельного почина.
И опять приходишь к мысли, насколько живуча народная пословица «Без бумажки ты букашка». Со слов Анатолия Михайловича и его супруги, в деревне лишь единицы из сельчан имеют госакты на участки под ЛПХ. Узнать истинное содержание постановления главы пока не удается. В муниципальном архиве его не нашли, в администрации поселения не объяснили, где оно покоится, хотя и ссылались на этот документ, когда речь шла о 40 сотках. Спорный участок внесен в кадастровый учет. На какой документ опирались кадастровики, устанавливая вид права: «госсобственность» с обременением «аренда»? Дата внесения кадастрового номера сравнительно свежая – 2005 год. На тот период изменилось и земельное настроение муниципальных властей под влиянием новых законодательных веяний. Может, кто и лукавит с людьми в заботе о сохранении земель сельскохозяйственного назначения на своем балансе – и так частников развелось, потом выкупай у них участки…
Но и наследники своего упускать не хотят. Потому хлопочут о «старых» документах, пытаясь выяснить истину. Их недоступность и порождает у людей мысль, что их попросту обманывают. И вполне справедливо задаются вопросом: если земля под ЛПХ выделяется конкретному сельчанину в аренду, то почему нет соответствующих договоров? Кстати, в некоторых районах и сейчас выделяют под личное подсобное хозяйство 1 га в собственность бесплатно тем, кто по постановлениям глав от 92-го недобрал землицы до нормы. Выходит, некоторые положения устаревших законов продолжают жить и поныне.
