Антикоррупционная «самодеятельность»

Внесенный в Госдуму Президентом Медведевым пакет законопроектов, призванных нанести удар по коррупции в России, сейчас изучается и анализируется в партийных фракциях, комитетах и комиссиях нижней палаты и, возможно, будет принят уже в ноябре. Однако, похоже, в российской провинции не хотят ждать, пока новые законы войдут в силу, и начинают действовать на опережение.
Ведь ситуация во многих городах и весях страны сложилась в этом отношении просто нетерпимая, и уровень взяточничества там буквально зашкаливает. Как отмечал на недавнем совещании руководителей правоохранительных органов в Генпрокуратуре глава МВД Рашид Нургалиев, в некоторых регионах России в коррупционные отношения вовлечены две трети предпринимателей, «а организованные преступные группы тратят на подкупы более половины всех своих преступных доходов».
Так что проблема коррупции волнует всех – и представителей местных администраций и правоохранительных органов, и деловые круги, и рядовых граждан. В Твери, например, этой теме был посвящен первый конгресс честных предпринимателей. На нем, в частности, обсуждался и вопрос о том, как малый бизнес может противодействовать системе взяточничества. Участники встречи приводили многочисленные факты дискриминационного отношения местных властей к мелким и средним фирмам, выдавливания их из деловой сферы города и региона, откровенного лоббирования чиновниками интересов крупных компаний.
В итоге на конгрессе был принят «Кодекс чести тверских предпринимателей», в котором прописаны принципы их взаимоотношений с партнерами, конкурентами, наемными работниками и потребителями. В нем особо подчеркнута решимость малого бизнеса активно противодействовать проявлениям коррупции со стороны чиновничества.
Похожий кодекс пишут и в Югре, но уже применительно к госслужащим. Эта инициатива принадлежит главе Ханты-Мансийского автономного округа Александру Филипенко. В соответствии с этим документом отныне все нормативно-правовые акты органов власти станут рассматривать только после антикоррупционной экспертизы. Он будет включать реестр наиболее «взяткоопасных» сфер деятельности и должностей, а также список требований к гражданам, поступающим на государственную службу, к их профессиональной подготовке и личным качествам.
Этот кодекс разработан в соответствии с антикоррупционным законом, который был принят в автономном округе в конце сентября. Заметим, что подобные законодательные акты и программы борьбы со взяточничеством вступили в силу не только там, но и в Калужской, Челябинской, Пензенской, Саратовской, Липецкой областях, во многих других регионах России.
Но это, так сказать, борьба с мздоимством на официальном уровне. А за последнее время появилось немало примеров и «самодеятельности», движения снизу. Так, Федерация профсоюзов Камчатки недавно выступила с инициативой проверять местных чиновников на полиграфе, или, как его еще называют, детекторе лжи. Они готовы купить этот аппарат, предоставить помещения и обучить людей работать с ним. Таким образом, заявили профлидеры, они намерены внести свой вклад в искоренение взяточничества чиновников, дискредитирующего Камчатку как форпост России.
Не совсем обычный метод борьбы с коррупцией предложил и Минздрав Ульяновской области. Чтобы выявить нечистых на руку врачей, они начали анкетирование жителей своего региона. В ходе анонимного опроса, проводимого под лозунгом «Вместе против коррупции», гражданам задают 14 вопросов. К примеру, их просят сообщить, приходилось ли им обследоваться за дополнительную плату, часто ли им предлагали приобретать лекарства именно в той, а не в иной аптеке. Помимо того, можно пожаловаться и на конкретных врачей.
В Нижнем Новгороде тоже провели опрос населения. В рамках проводившейся там акции «Декада без взяток» выяснялось отношение жителей города, в том числе и представителей малого и среднего бизнеса, к работе должностных лиц в органах власти. Результаты оказались вполне предсказуемыми. Почти 65% нижегородцев хоть однажды, но давали взятки чиновникам. Наиболее коррумпированными из них были названы работники здравоохранения (43%), правоохранительных органов (35%), образования (33%), местного самоуправления (21%). При этом только каждый десятый житель города готов открыто сообщить в «соответствующие инстанции» о фактах вымогательства, ну а анонимно – свыше половины.
Есть примеры и другого рода. Скажем, Общественная палата Алтайского края предложила создать Общественный сибирский альянс, одной из задач которого должно стать противодействие коррупции. В Сочи заработала «горячая линия»: по определенному телефону каждый может теперь сообщить о случаях вымогательства. В Мурманске в кабинетах чиновников вскоре появятся видеокамеры, которые, по замыслу, должны будут отслеживать как берущих мзду, так и ее дающих. Ну а в Томской области объявлен конкурс среди студентов и школьников на проекты, посвященные борьбе с этим социальным злом. Самые интересные работы администрация региона обещает использовать на практике.
Так что дело, как говорится, пошло. Жесткие меры, предпринимаемые федеральными властями, стали подкрепляться движением снизу, региональной «самодеятельностью», и это может, наконец, перебороть царящую в стране апатию, неверие в то, что россияне сумеют справиться с коррупцией. Без такой поддержки и такого всеобщего участия борьба с ней так и останется не более чем российской национальной забавой.

М. КРАНС.