Наши ветераны

Ирина САВКИНА
журналист

Они такие разные. Воевавшие в Великую Отечественную дедушки до сих пор стараются держать спину прямо, уместить на пиджаке все награды и ответить на вопросы журналистов, даже если плохо расслышали их. Бабушки-тыловики все, как одна, – крошечные «дюймовочки». Их поколение поголовно питалось так плохо, что мало кому удалось вырасти. Смотрю на них и поражаюсь: как они смогли перенести те лихие годы? Выстоять под нечеловеческим натиском врага, сжигавшего целые деревни заживо. Отдать все силы фронту для Победы, отстоять страну. И поднять ее потом из руин… Есть ли в нас, их потомках, такая сила?
Они делятся на разговорчивых и «молчунов». Первых с радостью приглашают на праздничные мероприятия, а вторые даже семьям неохотно рассказывают, «как там все было». Не потому, что хуже первых воевали. Просто острее чувствуют ту цену, которую заплатили за Победу павшие. И – что непонятно нам, сегодняшним, – испытывают вину перед погибшими за то, что остались в живых, вернулись домой. Мой дядя Владимир Матвеевич Толкачев, ветеран и орденоносец, тоже был «молчуном». Когда приглашали в школы или на праздничные трибуны, отнекивался. Только после его смерти из архивов мы узнали, за какие операции по ликвидации немцев он получил награды и где именно его тяжело ранило. А подробностей так и не узнаем, видно, никогда.
Они – поколение стоиков. «Знаете, они очень редко жалуются, – поделился со мной наблюдением врач одного из чебоксарских стационаров. – Другие больные перечисляют симптомы, требуют дополнительных процедур, грозят жалобами начальству. А ветераны стараются перемолоть боль внутри себя, перетерпеть, промолчать. Из них каждое слово о самочувствии приходится клещами тянуть. И ветеранское удостоверение за ними обычно носят родственники, сами нипочем не предъявят, не качают права». И еще они очень беспокойны. «Их волнуют самые разные проблемы: дороги, детсады, школы, строительство жилья, организация торговли, даже внешняя политика. За все переживают», – рассказывает сотрудница Чебоксарской городской администрации, отвечающая за «обратную связь» с ветеранами. «Да кто же, если не мы? – удивляются те в ответ. – Кого послушают, если не нас?» И это правда. Как же не послушать…
Ветераны уже все наперечет, их мало. К нынешнему 9 Мая их фото выставлены на чебоксарских улицах, ребята из художественного училища рисуют их портреты, телекомпании записывают на «цифру» воспоминания, чтобы помнить. И больше всего я переживаю за память, которая, как, например, в Прибалтике или на Украине оказалась далеко не вечной…