Зинаида ШИТЛАЕВА
журналист, эксперт по социальным вопросам
«Учитель! Перед именем твоим позволь смиренно преклонить колени!» – в наше время эта фраза Николая Некрасова звучит ну совсем несовременно. Кто же встает на колени перед прислужником, да еще смиренно? А вот видеоролики, где ученики издеваются и даже избивают своих учителей, уже мало кого удивляют. Это как раз соответствует действительности.
Испокон веков на Руси было три великие профессии, перед которыми склонялись в глубоком почтении Священник, Врач и Учитель. Служители церкви благодаря ее отделению от государства избежали участи «оказывать религиозные услуги» и благополучно продолжают заботиться о спасении христианских душ. А вот миссии врача и учителя, неотъемлемой частью которых всегда были милосердие и самопожертвование, свелись нынче к оказанию медицинских и образовательных услуг, стандартам и компетентностям.
Слова-то какие жуткие, от них просто арктическим холодом веет. А мне вот хочется, чтобы моего малыша в школе встречала заботливая и знающая учительница и просто сеяла в его душе разумное, доброе, вечное безо всякой подгонки под стандарты, ведь все мы индивидуальны. Да только зачем ей напрягаться, когда на государственном уровне ее великий труд свели к услугам. На самом деле, что человека вырастить, что пальто в химчистке почистить – какая разница?
Мало кто знает, что в новом законе об образовании категорию «обучаемый» заменили на «обучающийся». Весьма характерный момент. В отношениях учителя и ученика направляющее и развивающее влияние педагога сведено на нет. Вести к свету знаний стало некого, «обучающиеся» теперь сами для себя все решают.
Кстати, категории «педагог» и «обучающий» в законе тоже не фигурируют. Видимо, поскольку в нем много говорится про оказание услуг в сфере образования, то подразумевается, что педагог как раз принадлежит к этой сфере в качестве «услуживающего».
Странно, что нет понятия «воспитывающийся», ведь в том же законе сказано, что «образование – единый целенаправленный процесс воспитания и обучения…»
Пугает то, что все эти вещи, вся эта переоценка ценностей не только на бумаге – мало ли народ видел бюрократических «изысков». Увы, все странным образом претворяется в жизнь. Престиж педагогической профессии падает, это факт.
Об этом надо всегда помнить. Жизненно необходимо, на мой взгляд, чтобы образование перестало быть сферой услуг, а стало способом формирования будущего нации.
Школьный новояз — это вообще отдельная тема. Раньше выпускник с городостью мог сказать я ученик Ивана Петровича(Марии Ивановны, Анны Васильевны ит.д ) А теперь что скажет — я обучающийся Ивана Петровича? Детей с школьной скамьи приучают к уродливому казенному языку. Ничего хорошего в этом нет…
Мне до сих пор помогают фамилии моих учителей. И я гордо заявляю на собеседованиях, где я учился и у кого. Я их ученик. Разумеется, какие мутные формулировки давно устоявшихся понятий сразу ничего непоменяют. Мой сын как был учеником учителя, так им и останется. Благо у нас самая лучшая учительница. А вот ощущение того, что в центральном министерстве образования слишком мудрят есть. Только нам еще учительница по истории говорила, что все конфликты в России появлялись в тот момент, когда бояре начинали считать себя умнее народа.
Газете пора переходить на новый уровень. Авторская колонка — это конечно супер. Но среди колумнистов должны быть и авторы извне. А вообще Шитлаевой удалось сохранить стиль авторской колонки. Молодец!!!
Хорошего учителя никаким законом не испорттишь!
А что, все логично в общем-то: эти новые термины есть отражение реальной жизни. В поликлиниках и больницах, например, давно уже сконцентировались на слове «услуги». За анализы — если в очереди неохота стоять — готовть денежку, к врачу идти — как минимум с коньяком и конфетами….
Абсолютно согласен с тем, что престиж педагогической профессии падает. Причем стремительно. Мои родители были учителями и начинали они свою педагогическую деятельность в детском доме. Их воспитанниками были эвакуированные дети, для которых они были и учителями, и наставниками, и друзьями. Им они дарили заботу, ласку и продолжали общаться до последних дней. А сегодня, закончив школу, многие ученики даже не помнят как звали их первого учителя. Вот вам стандарты и компетентности!
А по тем людям, что тоже работают в образовательных учреждениях, что скажете? В школах что, только одни учителя и работают?!…
Я работаю учителем более тридцати лет. Просматривая подшивку вашей газеты, наткнулся на статью Зинаиды Шитлаевой «Учитель, прислужи ученику…». Статья от имени эксперта по социальным вопросам. Мне она таковой не показалась. Скорей всего, это плачь по безвозвратно ушедшим годам. По годам, когда учитель читал и вбивал в головы учеников раз и навсегда утвержденные партией и правительством аксиомы, а ученик должен был их заучивать и повторять. В подобной ситуации учитель представлял собой непререкаемое государство, спорить с которым бессмысленно и опасно. Понятие воспитатель в те времена означало вталкивание в ребенка идей строителя коммунизма, и ни какой иной альтернативы в воспитании не могло иметь места. Как и не было никакой альтернативы в программах изучения школьных предметов: все заранее запланировано и утверждено. Все преподаватели были педагогами, но Учителя не было! У него не могло быть «своего» урока и «своего ученика», у обоих не было возможности самовыражения и самоутверждения. Это и было время посредственного учителя-прислужника, каковыми объявляет автор современных педагогов. Времена прошли, поменялись и ориентиры общества, на месте прежних принципов укоренились новые, где все регулируется рынком. Общество в один момент забыло и перестало жить по правилам, утверждавшимся целое столетие, разрушились институты, на которых держалось все: и воспитание и обучение. Продается и покупается все, в том числе и знания. А раз на знания есть спрос, значит должен быть спрос и на того, кто их предоставляет. Ведь никто же не обижается на то, что все люди в обществе являются и потребителями и производителями одновременно. Школьный класс, это — наше общество в миниатюре: здесь тоже происходит стратификация. Только в обществе это произошло быстро, явно и ясно, а в школе сдерживается искусственно- она все еще остается советской. Есть видимость работы: дети, будто бы, учатся, учителя, будто бы, учат всех. На самом деле большинство детей не учатся совсем, потому, что не знают, зачем это им нужно, так как государству образованные люди не нужны. Учителя занимаются только с перспективными учениками, потому, что на них можно получать стимулирующие к зарплате. Ни чем конкретным не занятые дети, отданные самим себе круглые сутки и учителя, выполняющие работу тюремных надзирателей – вот лицо современной нашей школы. Но, если реалии таковы, то почему не определиться на государственном уровне: открывать платные школы для большинства детей, не способных и не желающих воспринимать обязательную программу и бесплатные, но со строгим отбором, школы для детей способных и желающих учиться? В этих школах должен быть и соответствующий распорядок дня и образовательная программа. Не все, далеко не все россияне смогли это понять и не многие смогут это принять. В том числе, к великому сожалению, и учителя, и врачи. Сложнее всего сегодня тем из них, кто слаб в своей профессии, то есть плохой учитель, плохой врач. Раньше таким работникам было весьма удобно: не нужно напрягаться, не нужно постоянно возобновлять знания: есть работа до самой пенсии, есть стабильная зарплата, зависящая, в основном, лишь от стажа. И выпускникам советских школ было ясно на годы вперед: хочешь хорошо зарабатывать — иди в ПТУ, за тем, на завод, на фабрику, на стройку – будешь гегемоном. Если нет — иди в институт, сиди на окладе, но в костюме, при галстуке, с дипломом. В прошлые века действительно перед учителем преклоняли колени, потому, что они, учителя, открывали дорогу из нищеты в достаток, из животной тупости в просвещенный мир, из рабства на свободу. Особенно в деревне, куда шла по доброте души своей, по зову сердца городская интеллигенция. Это было движение в одном направлении: и те и другие желали одного и того же — учить и учиться. Так за что же сегодня благодарить учителя и преклонять колени перед ним? За то, что он должен терпеливо объяснять ребенку законы жизни, давать правильные знания о ней, помогать проявлять свое собственное «Я», искать свое место и утверждаться в этой жизни. Конкретному ребенку, а не всем разом. Потому, что заставить учиться всех наукам невозможно, но можно разбудить потребность в знаниях, и стремление к развитию у некоторых из них. В это и заключена деятельность педагога учителя. В этом и заключается понятие услуга. То есть, ты даешь только то, что от тебя требует тот, кто к тебе пришел. Ученик (родитель) – потребитель, а учитель (школа) — продавец знаний. Вот и все! И никаких эмоций. Время, как говорили заокеанские мудрецы, — деньги! Но это совсем не то, что пишет автор статьи, проигрывая пролеткультовский принцип «рабы не мы, мы — не рабы». Никто и ни кого рабом не делает, просто школа, как и все общество, переходит на деловые отношения.
Володя, вы работали учителем более тридцати лет! Вопрос: вас узнают , к вам приходят ваши бывшие ученики? Как то общаетесь с ними?
Те, кому помогли мои уроки в жизни, конечно. Остальным школа как концлагерь.
Ответ понятен. В чем-то ваше мнение не разделю , с чем то согласен. Мне было интересно читать ваш коментарий.
Про законы жизни сомнительно.Тогда почему законы жизни в стране нарушаются.Ведь в любой отрасли народного хозяйства на руководящих должностях находятся лучшие ученики школ.И коррупция процветает большинство среди них.
Знания в том смысле, что хочешь жить, умей вертеться.А руководство к нам с Луны не присылают, оно родится в нашей же среде.
Нерадивые ученики стали чиновниками-бюрократами, назвали детские садики и школы «учреждениями», придумали им чудовищные аббревиатуры — МУДОД, МБОУДОД, МБОУ, РГОУ, АУ, СООШ, КС(К)ОУ.
Наши родители и мы, их дети, должны с детства самоопределяться. Помните стихотворение В.Маяковского «Кем быть?». Ребенок в возрасте 7-8 лет уже должен знать, что когда вырастет, дело его отца, станет его делом. Сын крестьянина должен работать на земле, сын (дочь) врача должны продолжать его дело. И, приходя в школу, каждый из них уже твердо знает какие предметы ему крайне важны по жизни, ак какие для простого общения, то есть, для расширения кругозора. Меня всю жизнь волновал один вопрос: на кой черт меня 5-6 лет учили химии, физике, алгебре, геметрии. Эти науки мне не пригодились ни разу в жизни. А ведь я сидел на этих уроках, что то писал, что то решал.Я уже тогда, 30 лет назад думал о том, что эти уроки никакой практической пользы в жизни не дают. Так вот, приходит сын фермера в класс и начинает теребить учителя химии и биологии помочь решить проблему с подбором удобрений для его участка земли, или сына зубного врача волнуют проблемы различных сплавов. Разве не такой видится школа нормальному человеку?
Володя, а вы что преподаете в школе 30 лет? Не пение случайно.
Музыку люблю, но не в такой степени, чтобы она была моей профессией. Я все это пишу к тому, что человек с детства должен самоопределяться. Я ведь не говорю, что не нужны математика и природоведение. Я говорю о том, что школа должна быть местом, где ребенок вырастает здоровым и жизнерадостным человеком с достаточным для общения кругозором. И, в то же время, получает направление на будущее.
Школа должна быть местом, где с утра до вечера дети с интересом занимаются любимым делом и родителей не беспокоит вопрос: где мое чадо, с кем и чем занято. Но все это стоит денег. И за все это работники школы должны получать нормальные деньги. Все работники школы: и учителя, и технический персонал. В принципе, если бы не система ЕГЭ, то каждая школа могла бы составлять свои учебные программы. Но ЕГЭ требует обязательного уровня знаний по всем предметам и все возвращается туда, откуда мы начали этот разговор.