Сыновья Чапаева

В Воронеже вышла в свет книга «И люди Твоя…» о знаменитых людях, чья жизнь была связана с черноземным краем. Автор издания писатель и журналист Виталий Жихарев один из очерков посвятил сыновьям легендарного Чапаева – Александру и Аркадию. Первый храбро сражался на воронежской земле с фашистскими захватчиками, часто бывал здесь и в мирное время. Второй сын обрел в этой земле вечный покой – он погиб во время тренировочного полета, когда, будучи слушателем Военно-воздушной академии, проходил практику в Борисоглебской летной школе. Воронежцы помнят сыновей Чапаева и бережно хранят память о нем.
Детей у Василия Ивановича Чапаева было трое. В 1910 году родился Александр, в 1912-м – Клавдия, а еще через два года – Аркадий. Мать их звали Пелагеей, девичья фамилия Метлина. Была она поповской дочкой, из семьи зажиточной. Отец, Василий Иванович, напротив, принадлежал к роду бедному. Родители с обеих сторон противились браку Василия и Пелагеи, но молодые взяли верх. Полюшка, как звал ее будущий комдив, была барышней яркой внешности: черноокая, ямочки на щеках, а коса в пол упиралась. И сваты, и многие односельчане так и гадали, когда же их брак распадется: ну не бывает такая сильная любовь!
Жили молодые с мужниными родителями в одной маленькой избе. Отношения у Пелагеи со свекровью, а особенно со свекром, не заладились. Появились дети – прибавилось хлопот. А тут войной полыхнуло.
14 сентября 1914 года ратника ополчения 1-го разряда крестьянского села Будайки Василия Ивановича Чапаева призвали на военную службу по мобилизации. Простившись с Пелагеей, сыновьями и дочерью, родителями и поцеловав икону Спасителя, он отправился на фронт.
Воевал Василий Чапаев отчаянно. Сначала подучился на унтер-офицера, а потом уже показал себя в боях храбрейшим из храбрых, смекалистым из смекалистых, везучим из везучих – ни пуля его не брала, ни штык, ни острая сабля неприятельская.
Раньше в царской армии солдат награждали Георгиевским крестом. У Георгия было четыре степени. Воин, получивший четыре креста – IV, III, II и, наконец, I степени, – имел льготы и привилегии, ему даже большие чины обязаны были честь отдавать. Полный Георгиевский кавалер тогда – это все равно, что сегодня Герой Советского Союза или Герой России.
Так вот, Василий Чапаев за первые два года войны стал полным Георгиевским кавалером. В одном из наградных документов так писали: «Фельдфебель Василий Иванович Чапаев… руководил подчиненными, показывая пример отличной храбрости и мужества, проявленными при взятии занятого неприятелем укрепленного места, ободрял и увлекал за собой подчиненных и, будучи опасно ранен, после сделанной ему перевязки вернулся в строй и снова принял участие в бою».
Все бы ничего, да дурная весть пришла из дома. Каждая корявая буковка отцовского письма будто осколками битого стекла обдирала сердце: «Сын, ты должен знать, твоя жена, что блудливая сука, тебе изменила, сбежала с кондуктором. Я приволакивал ее за косу дважды, а она опять убегала. Саньку твоего нам оставила, а Клавку с Аркашкой забрала. Кондуктор жену свою бросил. Детки его милостыню собирают, а Катя моя еще и за их парализованной мамкой Марусей ухаживает. Такие дела».
Мрачнее тучи ходил Чапаев, пули искал вражьей. Но оберегал его Господь от смерти. Лишь новую рану получил. После госпиталя появилась возможность убыть в краткосрочный отпуск к родным. Отыскал Пелагею в чужом доме. Нашел такие слова, что она покаялась и вернулась к нему и детям.
У Василия был хороший друг Петр Камишкерцев, с ним воевали плечом к плечу. В одном из боев Петр получил тяжелое ранение в живот. Умирая, просил Чапаева позаботиться о его детях Олимпиаде и Вере. Сердечный друг поклялся до самой своей смерти опекать этих девочек. Вскоре от фельдфебеля Чапаева перестало поступать жалование, которое он регулярно пересылал. Деньги были немалые. «Прости меня, тятя, – оправдывался он в письме родителю. – Но не могу более высылать вам деньги на жизнь. Перевожу их теперь семье погибшего друга. Вот так-то… Не сердись, пойми – поклялся перед умирающим, понимаю – тяжко будет… Простите… Низко кланяюсь вам с мамой в пояс… Целуйте и обнимайте моих деток. Сладкого таракашку-Аркашку, лапушку-раскрасавицу Клавдюню и Саньку».
Отец не осудил… А Пелагея – так та все равно убежала к своему любовнику.
С установлением Советской власти Чапаев перешел на сторону красных. Взял к себе дочек покойного друга Петра, а с ним и вдова увязалась, тоже Пелагея, но лицом дурненькая. Взял вроде хозяйки в доме, за детьми присматривать – с приемышами ведь теперь их пятеро стало.
Каким красным командиром был Чапаев, по сию пору у нас в стране знают и стар и млад. Точнее знают, но не совсем. Василий Иванович мало чем походил на героя одноименного фильма-боевика. На самом деле был он командиром не кавалерийской дивизии, а стрелковой, сугубо пехотной. Скакать на лошадях не любил – так, по необходимости, когда выбора не было. Любил ездить на автомобиле и на мотоцикле. В дивизии у него было аж четыре аэроплана. Хоть примитивная, но имелась даже радиосвязь. Под его началом служил целый интернационал – кроме русских, украинцев в строю были и венгры, и китайцы, и румыны, и даже негры! И все любили своего командира, благоговели перед ним. Слово «Чапай» тогда на Южном Урале и в Поволжье имело особый, победный смысл.
Осенью 1918 года Чапаев попросился на учебу в Москву, в Академию Генерального штаба. Думается, к месту будет привести характеристику, выданную ему командованием IV армии, в состав которой входила 25-я дивизия:
«Начальник Николаевской пехотной дивизии Василий Иванович Чапаев, ныне командируемый в Академию Генерального штаба, известен… как военный вождь революционных войск, обладающий следующими свойствами:
умение в боевой обстановке владеть современной массой, личным обаянием Героя, подвигами, беззаветной храбростью, твердостью и решительностью заставить исполнить приказание;
умение ориентироваться в боевой обстановке. Ясное понимание необходимости для победы – координировать действия боевых единиц. Понимание маневра и удара. Смелость в принятии решений. Военный здравый смысл.
Все изложенное усвоено товарищем Чапаевым исключительно в боевой практике войны дореволюционной и современной революционной с ее исключительными особенностями.
Отсутствие общего и военного образования сказывается в технике управления войсками и отсутствия широты охватить военное дело. Полный инициативы, но пользуется ею не-уравновешенно вследствие отсутствия военного образования. Однако ясно обозначаются у тов. Чапаева все данные, на почве которых, при соответственном военном образовании, несомненно, явится и техника, и особенный военный размах, стремление получить военное образование, дабы выйти из состояния «военной темноты», а затем вновь встать в ряды боевого фронта.
Можно быть уверенным, что природные дарования тов. Чапаева в сочетании с военным образованием дадут яркие итоги!»
В Академии полевому, если можно так сказать, командиру оказалось не по нутру. Уже через пару месяцев Василий Иванович запросился назад. Его и слушать не хотели. Тогда он пошел по инстанциям. Выручила Крупская. Надежда Константиновна передала просьбу мужу. Ленин, как свидетельствуют знающие люди, сказал тогда:
– Да, таким, как Чапаев, место сейчас на фронте, а не в Академии.
И распорядился вернуть его на прежнее место. Лишь в марте 1919-го Василий Иванович прибыл в свою дивизию и вновь стал ею командовать. Уже обосновавшийся там в качестве комиссара будущий писатель Д.Фурманов записал в своем дневнике:
«Его личность поглотила мое внимание. Я все время к нему присматриваюсь… Чапая всюду встречали восторженно. Популярность его всюду огромная, имя его известно решительно каждому мальчугану. Крестьяне шумно выражали ему свою благодарность… Мы заезжали к нему в семью, которая живет в деревне Вязовка Пугачевского уезда, верстах в пятидесяти от Пугачева. У него там старик со старухой, трое ребят (два мальчугана и девчурка) и еще женщина-вдова со своими двумя ребятами».
В семью Василий Иванович с фронта наведывался не раз. Он любил своих детей, был заботлив к приемным Лиме и Вере. А вот с Пелагеей Камишкерцевой, несмотря на ее превеликое желание стать ему женой, отношения не сложились. Тогда женщина по-своему стала мстить: завела любовника, начальника артсклада чапаевской же дивизии по фамилии Живоложинов. Чапаеву было все равно. Он надеялся на возвращение законной жены, готовый простить ее за все измены. Но Пелагея-первая не возвращалась…
Как известно, в ночь на 5 сентября 1919 года двенадцать тысяч белогвардейцев скрытно напали на отряд Чапаева числом в три тысячи. Была надежда, как вспоминали потом уцелевшие, что Василий Иванович найдет выход из ловушки, как не раз он выбирался из самых безнадежных ситуаций. Но в пять часов утра шальная пуля угодила ему в живот, и он потерял сознание. Историки до сих пор не знают, как именно погиб Чапаев – когда реку переплывал или уже на том берегу Урала. Но факт есть факт: тридцатидвухлетний комдив, человек, при жизни ставший легендой, навечно оставил боевой строй, детей и еще живых отца с матерью.
Прослышав о смерти мужа, законная жена Пелагея вспомнила о брошенных детях. Вроде бы пошла за ними пешком, зимой. Была на сносях от сожителя. Тот, боясь, что она уйдет насовсем, спрятал обувку. Ходьба босиком по льду Волги не могла не сказаться на здоровье: вскоре Пелагея Ефимовна померла.