Она работала в разных городах и театрах, но сегодня прекрасно себя чувствует в Чувашском театре юного зрителя им. М. Сеспеля. Потому что он динамичный и актеры в нем стремятся к постоянным открытиям. О том, не тесно ли в рамках детского театра и легко ли удивить художника, она рассказала Надежде Андреевой.
– Ольга Леонидовна, чем вас привлекает работа в ТЮЗе?
– Я понимаю, что это театр для детей и юношества. Но все равно наступает время, когда театру необходимы спектакли для взрослой аудитории. ТЮЗ – театр для семейного просмотра. Чувашский – именно такой. Актеры здесь стремятся вырасти, им всегда хочется догнать драму. При правильно выбранном курсе открытий в ТЮЗе может быть гораздо больше, чем просто в театре, который часто бывает довольно статичным.
– Главное для театра – это открытие?
– Каждый спектакль – это откровение для всех возрастов. Он помогает открыть и осознать самого себя, найти свое место в обществе, определить свою значимость и, в конце концов, почувствовать свою ответственность перед ним. Театр всегда должен открывать, в первую очередь для себя, а потом уже собственное открытие преподносить зрителям. Спектакль без открытия – это спектакль без души.
– Сегодня достаточно сложно удивить детей. В том числе и визуально. Все быстро развивается: давно не новость компьютерная графика, 3D-технологии. Как с ними конкурировать?
– Сейчас настолько упростились взаимоотношения, можно сказать, обезличились. То же самое происходит и в мире изобразительного искусства. Достаточно взглянуть на оформление детских книг, которые потеряли свою индивидуальность, узнаваемость, а ведь советская книжная графика была лучшей в мире. Для работы над новым спектаклем декоратор принесла книги, купленные для своей дочки. Они современные, яркие, вроде все на месте, но в них не чувствуется душевной теплоты.
– Наш ТЮЗ расположен в здании Дворца культуры, и получается, что сама атмосфера театра формируется в основном одной сценой. Выходит, на вас ложится дополнительная нагрузка?
– Всегда хорошо иметь свое уютное гнездышко, тем более это важно для детского и молодежного театра. Но если этого нет, тогда то, что происходит на сцене, должно удивлять и подталкивать задуматься. Способ только один – увиденный спектакль должен быть понятным, доступным, привлекательным, запоминающимся. Театр сегодня должен обучать не только малышей, подростков, юношество, но и родителей, бабушек-дедушек и объединять их в большую семью. Школа – это знание, а искусство – это знание души. Думающий театр важен тем, что затрагивает внутренние струны каждого человека.
– А сложно ли художнику находить общую точку зрения с режиссером, ведь у каждого свое прочтение пьесы.
– Взаимопонимание – главный успех созревания спектакля. Мы читаем пьесу отдельно друг от друга, а потом разговариваем. Находим точки соприкосновения, расставляем акценты. Потом я иду осмысливать. Затем снова разговариваем. Если нашла коса на камень – продолжаем искать компромиссы. Это как в семье. В результате диалога рождается истина. Конечно, потом идет столкновение с цехами, актерами. Как же без этого! Но результат на сцене примиряет всех. По крайней мере, так должно быть в конце счастливой истории.
– А бывает, что актер отказывается надевать тот или иной костюм?
– Я расскажу один случай. Приходит на примерку молодая актриса и говорит: «Мне не подходит этот костюм». Я отвечаю: «Дома вы можете выбирать костюмы по своему желанию, а в спектакле одеваю я». Не потому что я такой тиран, а потому что я отвечаю за все пространство сцены: декорации, реквизит, костюм. Хотя было всякое. В Астрахани была такая актриса Валя Заворотнюк – ее дочь теперь всем известная Анастасия Заворотнюк. Мама была очень хорошая актриса, но очень щепетильная. Я помню, делала спектакль «Царевна-лягушка». Примерили костюм, а он не подходит. Премьера завтра, и нужно было за ночь сделать новый. А образ сложный: с одной стороны, это лягушечья кожа, с другой – надо передать красоту неописуемую. Мне вызвались помочь два актера. Нашли зеленую ткань – толстый атлас. Стянули его нитками, очень туго, намочили и под пресс. А утром примчались – распустили, и ткань получилась как кожа. Сделали сарафан с гладкой вставкой, и костюм в итоге был потрясающий. Актер – человек творческий, и ему тоже нужно доверять.
– Насколько мне известно, в других театрах вы не оформляли национальные спектакли. Как идет работа с этим материалом?
– Национальное – это всегда интересно. Я не делала национальные спектакли в других республиках, других городах. Зато я встречалась с художниками разных национальностей и восхищалась красотой, рожденной в гармонии национального видения мира. Чувашское мне интересно еще и потому, что моя бабушка – чувашка, родители ее чуваши. Я считаю, что художник всю свою жизнь должен учиться. Узнавать, удивляться, радоваться, влюбляться в мир, в котором живет. А итог – рождение чуда.
