Уютное кафе на Старом Арбате в Москве. Здесь в один из вечеров минувшей недели с председателем Совета Федерации Сергеем Мироновым почти три часа беседовали главные редакторы газет регионов России — Красноярского края, Тюменской, Ростовской, Кировской, Астраханской и других областей. Справочник Ростов-на-Дону: телефоны органов власти, муниципалитетов и местного самоуправления: http://www.1rnd.ru/spravka. Среди десяти приглашенных был и руководитель «Советской Чувашии», которому, как и его коллегам, Сергей Михайлович предложил стать членом Клуба главных редакторов газет при Совете Федерации РФ. Разговор наш получился, разумеется, отнюдь не кухонным. Так о чем шла речь со спикером за чашкой чая?
О «КОММУНАЛКЕ»
В тот вечер в Москве, как и во многих российских регионах, было холодно и ветрено. И мы с коллегами, пока несколько сот метров прошли от метро до кафе, успели изрядно продрогнуть. Сразу подумалось о грустном. Потому тоже, видимо, наш первый вопрос спикеру оказался о проблемах ЖКХ:
— Как полагаете, Сергей Михайлович, ссылаясь на нынешние морозы, коммунальщики не потребуют ли очередного повышения тарифов?
— Меня несколько удивляет, как нынче нагнетается обстановка, будто Россия страна не северная, будто ходим, простите, в шортах и сандалиях. Морозы для нас — нормальное явление. Больше всего умиляют комментарии чиновников от ЖКХ. Создается впечатление, что им всегда мешают четыре проблемы: зима, весна, лето и осень. Что бы ни случилось, у них всегда все ни к чему не готово.
Убежден: никакое повышение тарифов, особенно за счет населения, никогда не решит ни одну из проблем ЖКХ.
— Однако без денег, инвестиций эта худая отрасль и вовсе продырявится…
— Есть разные цифры, сколько нужно средств, чтобы спасти ЖКХ. Но опыт показывает: сколько денег ни давай — все как в бездну.
— Но ведь что-то надо делать!
— Вся система ЖКХ в Союзе строилась по принципу гигантомании. Обычно градообразующее предприятие, которое в 60-80 процентах случаев относилось к военно-промышленному комплексу, имело ТЭЦ, снабжало всех теплом, горячей водой. Когда начался переход на рельсы рыночной экономики, эти предприятия стали проседать со всеми вытекающими последствиями.
Между тем во всем мире проблемы решаются локально, на уровне микрорайонов. И у нас кое-где такое появляется, возникает реальная конкурентная среда. Там, где городские, региональные власти четко понимают эти проблемы, реорганизация ЖКХ сильно не отражается на карманах налогоплательщиков. Там тарифы даже снижаются, ибо есть четкий учет, внедряются сберегающие технологии.
Многое зависит и от новых форм самоуправления жилфондом. Речь идет о вариантах выбора обслуживающей дом организации. С этим, напомню, в соответствии с Жилищным кодексом гражданам нужно определиться к 1 марта.
— Сергей Михайлович, говоря о 100-процентной оплате коммунальных услуг, мы, кажется, немного лукавим. Ведь в течение года цены на все и вся растут, а тарифы на весь предстоящий год утверждаются в декабре. Поэтому к следующему декабрю доля оплаты снова оказывается ниже 100 процентов…
— Я категорический противник 100-процентной оплаты услуг гражданами. Да, есть предельно допустимая норма в 22 процента семейного бюджета — если люди платят квартплату и за услуги больше, им полагается компенсация. Сегодня можно и нужно говорить о снижении этого уровня до 15 процентов. Вот тогда 100-процентная оплата реальна. А когда 22 процента доходов семьи, получается обман. Почему? Правительство полагает, что все граждане оплатят свою долю, остальное компенсируют бюджеты — вот и в целом будто получается 100 процентов. И власти планируют якобы реальные деньги на ремонт, оборудование и т. д. На деле же собираем всего-то 70, а иногда и 60 процентов от прогнозируемой суммы — у людей-то просто нет возможности сполна оплачивать услуги ЖКХ.
Президент о проблемах знает прекрасно, о них говорил не раз. От правительства он требует, чтобы оно находило действенные алгоритмы не только за счет повышения тарифов, то есть за счет населения.
О НАЦИОНАЛЬНЫХ ПРОЕКТАХ
— В связи с реализацией приоритетной программы здравоохранения участковым врачам и медсестрам заметно повышена зарплата. Что, конечно, хорошо. Но есть другая сторона медали — не приведет ли это к взрывоопасной ситуации в коллективах медучреждений? Так называемые «узкие» специалисты получают гораздо меньше.
— Первичное звено для повышения зарплаты выбрано правильно — там до 40 процентов нехватка кадров. Однако если не последует очень быстрого и внятного повышения зарплаты во «втором» звене — специалистов в поликлиниках, больницах, — то мы получим нежелательные последствия. Уповать только на семейного врача не очень правильно. Реформа медицины де-факто остановится, ибо «узкие» специалисты перейдут в первичное звено.
— Значит, этот нацпроект уже на старте требует корректировки?
— Ставя на нацпроекты, Президент поступает абсолютно правильно. И контроль за их реализацией строжайший. Так что свалять дурака, профукать деньги никто не даст, это, думаю, поняли все.
Настораживает другое. Кто только не хочет контролировать этот процесс! Сразу вспоминается поговорка: «Семеро с ложкой, а один с сошкой». А кто реально дела-то будет делать? Например, в строительстве. Средства выделяются большие, намечается построить 80 млн. кв. метров жилья к 2010 году. А есть ли у нас столько цемента, подъемных кранов и т. д., есть ли столько рабочих рук? Мы и на 40 млн. «квадратов» еле-еле наскребли. Но на бумаге — все хорошо…
Тем не менее у меня есть ощущение, что уже в этом году от проектов люди почувствуют реальную отдачу.
— Не кажется ли вам, что если миллиарды рублей выделять только на материальные вещи — на асфальт, трубы, железобетон и прочее, а для духовного, для «мозгов» жалеть копейки, как это происходит сегодня, то ничего путного из нацпроектов не получится?
— Согласен, проблемы морального здоровья нации, духовности очень важны. Я принадлежу к тем, кто выступает за то, чтобы следующей программой была «Российская культура». Без нее первые четыре проекта в полном масштабе не реализуются.
Российская партия Жизни, которую я возглавляю, считает очень важными также проблемы демографии. Мы вы-двигаем очень простой лозунг: россиян должно быть не менее 300 миллионов. Причем, боже упаси, не за счет мигрантов, а за счет увеличения рождаемости и уменьшения смертности. Мы всегда рады принять и 25 миллионов соотечественников, которые находятся в странах СНГ. Их рабочие руки нам нужны. С другими же надо обходиться очень осторожно, действовать так, чтобы граждане зарубежных стран ехали не куда захотят, а куда России надо.
— Один из нацпроектов — в области образования. Каков ваш взгляд на развитие отечественной науки, сохранение интеллектуальной элиты?
— Настораживает, что многие торопятся реформировать системы образования, здравоохранения, науки, сделать, как у других. Я бы еще десять раз подумал, насколько это нам нужно. Есть ощущение, что кому-то не дает покоя самостоятельность, самоуправление Российской академии наук. Ей уже триста лет, и многие завоевания, блага цивилизации пусть даже не напрямую, но это следствие деятельности наших ученых. Надо ли все порушить, внести новые правила? Есть такой административный зуд — чтобы сначала до основанья, а затем… Прежде чем отрезать, следует не семь, а двадцать семь раз отмерить.
О ПРЕССЕ
— В новой России, как уже повелось, во всем виноваты Чубайс и пресса. Между тем в стране независимая качественная пресса находится в тяжелейшем положении. Ее сменяет пресса желтая, бульварная. Государство же, по сути не имеющее информационную политику, этого явления как бы не замечает…
— Когда издатели говорят, что без дотаций им не выжить, региональные власти охотно идут на выручку: вот вам деньги, а теперь пишите, какие у нас великие и умные чиновники, как они радеют за народное благо. А если пишете не так, то вот вам бог, а вот — порог.
Конечно, заманчива идея, если бы в федеральном бюджете находились деньги, которые бы выделялись для региональной прессы, минуя региональные власти. Какое-либо участие местной власти в таком процессе опасно по сути.
Допустим, оставить как есть и отдать прессу его величеству рынку. Тогда, конечно, «думающие», качественные, социально значимые газеты просто умрут, а желтое чтиво будет процветать под лозунгом «Что покупается, то и продается». Что насаждается, то потом и будет востребовано, журналистам придется работать на потребу не очень взыскательного читателя.
Если у вас, главные редакторы ведущих региональных газет, есть конкретные предложения, то мы их тщательно рассмотрим. Надеюсь, вместе с вами выйдем на действенный алгоритм, который я лично с большим удовольствием буду продвигать, буду ставить проблему на любом уровне. Считайте меня своим союзником. Качественная пресса должна жить и при этом не быть зависимой ни от олигархов, ни от бизнес-структур, ни от органов власти.
Конечно же, есть вариант учреждения СМИ самими государственными органами. Но при этом надо прекрасно осознавать, что там будут петь аллилуйю чиновникам.
— Так не из Москвы ли в регионы идет посыл, мол, власть и пресса едины?
— От кого такое может идти, я не знаю. Согласен с другим: в идеале власть и пресса должны решать общие национальные задачи, но каждый своими средствами. А запрет на критику, на то, чтобы подвергать сомнению те или иные действия властей и отдельных чиновников, — тут я категорически против. Тогда это не пресса, а информационный листок, рассказывающий о благодеяниях чиновников — не более того.
ОБ АРМИИ
— Дичайший случай в Челябинске, надо полагать, — отражение тревожнейших явлений в нашей армии. Пресса давно на этот счет бьет в набат. Но мало что меняется. Теперь-то будут приняты кардинальные, а не защищающие честь мундира меры?
— Офицеры ушли из казарм, и это одна из главных причин того, что творится сейчас в армии. Но и бросить камень в офицера я не могу. Две трети мизерной зарплаты он отдает за съем жилья. И вынужден зарабатывать дополнительно то грузчиком, то охранником. Солдаты и сержанты же в казармах предоставлены сами себе.
А кто у нас идет в офицеры? Пока, увы, в основном троечники. Или вот что такое офицер-двухгодичник? Он сидит и считает дни до дембеля.
Еще в 1999 году, еще до Немцова, я обосновывал важность перехода на полугодовой срок службы. Сейчас части постоянной готовности переходят на контрактную форму, что правильно. Но двадцать первый век спокойствия и мира не принес, ситуация только обостряется, вокруг все тревожней. Нам нужно, чтобы каждый мужчина при необходимости смог с оружием в руках защитить страну, своих родных, свою землю. То есть всеобщую воинскую обязанность отменить нельзя. За шесть месяцев можно научиться строевой подготовке, понимать приказы командиров, стрелять.
Вспоминаю годы своей службы в ВДВ. Когда пришел в десантную часть, не то что прыгать с парашютом не умел, даже на самолете до этого не летал. Но уже через полгода был гвардии сержантом, начал учить солдат, владел оружием, приемами самбо. Шестимесячная служба как бы автоматически упраздняет нынешние традиции: молодой, черпак, дедушка, годок…
— А что думаете о необходимости военной полиции?
— Все новое — хорошо забытое старое. Военная полиция в российской армии уже была. Если ее воссоздадут как структурное подразделение Минобороны, то подчиняться она будет только министру, а не командующему округом. С такими полномочиями можно навести порядок в войсках. Главное, чего не должно быть, так это укрывательства.
Сейчас в стране началась какая-то кампания против министра Иванова. Уверяю вас: он — патриот армии, болеющий за нее душой. Его подставляют подчиненные. Точно знаю, что после трагедии в Челябинске и звезды, и погоны летят, и выводы в общеармейском масштабе делаются.
Знаете, и в армии, и в милиции очень много людей, честно исполняющих свой долг. Они рискуют жизнью, даже погибают. Увы, порой именно таких система выталкивает, не дает им работать честно…
О ПАРТИЯХ
— Вас, Сергей Михайлович, в стране знают не только как спикера верхней палаты, но и как лидера Российской партии Жизни. Однако сегодня как бы модно быть в другой, более известной партии…
— Есть, конечно, у нас любители единообразия. Мы же видим, как проталкивается идея единой партии, восстановления сути шестой статьи Конституции. Думаю, энтузиазм некоторых поостыл, когда на своей пресс-конференции Президент сказал, что в стране нет устоявшихся партий. Кое у кого это даже шок вызвало: а мы, любимые, разве не устоявшиеся? Оказывается, нет. Более того, когда разговариваешь с Президентом, он говорит, что идеология есть только у КПРФ. Ее можно не принимать, но она есть. В отличие от сил, называющих себя партиями, но не имеющих идеологической опоры, реального сегмента в обществе. Пока все только пытаются, тужатся. Наша Российская партия Жизни тоже не может сказать, что имеет четкую идеологию, но мы ее нащупываем.
Не скрываю, препонов много. Против членов нашей партии в некоторых регионах возбуждаются дела, их вызывают большие чиновники и намекают: если хочешь работать, то… Если ты не с нами — ты против нас, ты враг? Такое происходит при том, что партия Жизни — пропрезидентская, поддерживаемая Владимиром Путиным. По итогам выборов в 2007 году мы обязательно станем парламентской партией.
— А зверя своего на эмблеме — выхухоля — не собираетесь перекрасить?
— А у нас зверя никакого нет. Выхухоль как партийный символ — выдумка журналистов. Вот такой ярлык защитников зверья нам приклеили. Никогда ни к какому выхухолю партия Жизни не имела отношения. Зато мы знаем, что любая реклама, кроме некролога, идет на пользу политической силе.
А. CОЛОBЬЕВ. Москва — Чебоксары.
