В День памяти жертв политических репрессий Таисия Федоровна Трускова принесла к подножию монумента в Чебоксарах букетик цветов. По заведенному матерью обычаю обошла могилки кладбища на Богданке. В несколько минут до начала митинга уложился рассказ о трагической судьбе ее отца – Федора Гавриловича Абаимова.
По Волге для винного завода он возил спирт из Марпосада. Баржу-«дощатник» буксировал на катере его напарник Багров. Как-то в полдень они травили байки. Вдруг Багров и говорит, что вчера жена отоварилась по карточке, взяла пирог. А капуста в нем гнилая. «Папа мой только якобы поддакнул. И все, – тихо говорит старушка. – Через какое-то время «черный воронок» подъехал к нашей засыпушке. В ней пятеро нас жило – родители и мы, три младшие сестры. Два брата воевали. Посмотрели незваные гости, брать нечего. Бедно мы жили. Забрали самое дорогое – кожаный портфель с документами и фронтовыми письмами моих братьев. Мама море слез пролила, ведь оба ее сына погибли. Борис – на фронте. Вячеслав, правда, пришел с войны. Водолазом он завербовался на Сахалин и в 26 лет трагически погиб».
Таисия Федоровна со слезами на глазах вспоминает, что «папу увезли в 1945-м, за 9 дней до конца войны. Когда после шести месяцев повели его на суд, у меня, 15-летней девчонки, ноги отнялись. В четыре голоса ревем, а милиционер успокаивает: «Чего плачете? Судить ведь не за что». Нашли, за что, если пять лет дали. Багров через год умер в тюрьме, говорят, очень голодал. А мы сушили сухарики, но возили папе передачи. После отсидки Федор Гаврилович на глазах таял и вскоре умер. А мы, три сестры, скрывали, что на нас крест детей врага народа.
И все-таки Таисия Федоровна зла на доносчика, такого же работника, как и отец, но – партийца, не держит. Даже имени в своей памяти не сохранила. Зато уверена, что жизнь ее задалась. Целых 53 года проработала на одном месте в швейной мастерской мужским мастером. Теперь не нарадуется на трех внучек и внука. Однако самые любимые для нее сейчас правнуки – Лешенька и Ванечка.
Вчера после митинга панихиду по пострадавшим и захороненным здесь и на других кладбищах республики отслужил епископ Алатырский Савватий, викарий Чебоксарско-Чувашской епархии. Оказывается, на кладбище есть могилы священников, которые умерли в местной колонии. Как сказал секретарь комиссии по прославлению святых епархии отец Иосиф, поданы документы на канонизацию церковного старосты Воскресенского храма Александра Андреевича Иванцова. Он будет двенадцатым среди священников Чувашии, которые пострадали от репрессий и были реабилитированы, а затем прославлены Русской православной церковью.
Впервые возле монумента была размещена передвижная выставка фотографий и письменных документов о трагических событиях. По словам активиста Чувашской ассоциации Петра Таллерова, экспозиция будет использоваться на открытых уроках истории в школах и училищах. Ее привезли из московского отделения «Мемориала». Но обязательно дополнят стенды и материалами о пострадавших и жертвах репрессий как из Чувашии, так и из соседних регионов. Только в республиканской Книге памяти репрессированных будет названо более 16 тысяч имен.