Пока одни причитают: все дорожает, тяжело прожить на мизерную зарплату, другие, не ожидая особых милостей от государства, сами ищут путь к безбедной жизни.
И артистка, и скотница
Десять свиноматок, две коровы, да еще когда вся живность с приплодом – считай, уже небольшое фермерское хозяйство. Но семья Курицыных – отнюдь не фермерская, это у них личное подсобное хозяйство такое “многочисленное”.
До Тугаево, где живут Курицыны, едем из села Комсомольское вместе с Валентиной Николаевной. Моложавая, улыбчивая, одетая по городской моде, она рассказывает о своем житье. Сама работает в сфере культуры. Супруг Алексей Георгиевич – главный инженер в СХПК “Рассвет”. Трое сыновей у них. Старшие, Дмитрий и Николай, учатся в ЧГУ. Младшенький, Стасик, нынче первый класс заканчивает.
И прежде, конечно, Курицыны живность на подворье держали, молоком да мясом себя обеспечивали. А в последние пять-шесть лет серьезно занялись свиноводством. “Нужда заставила, – поясняет Валентина. – Сыновья среднее образование получали в лицеях – в Комсомольском и в Яльчиках, а там обучение платное”. В прошлом году взрослых хрюшек было семь, нынче – десять. “Это многовато, времени на них не хватает. Наверное, остановимся на восьми – и достаточно”, – рассуждает хозяйка подворья.
Но зачем же так надрываться, если, как выясняется, сыновья-студенты теперь учатся бесплатно, на бюджетной основе? “Как зачем? – недоумевает собеседница. – Затем, чтобы жить достойно. Знаете, сколько стоит, например, ребенка в первый класс снарядить?” Осторожно отвечаю, что на это вполне хватит зарплаты папы и мамы. “Ну что вы, – машет рукой Валентина, – четвертая часть моей зарплаты уходит на дорогу – до работы и обратно”. От Комсомольского до села Тугаево пешком не находишься, километров 20 будет. Считаем.
Билет на автобус только в один конец стоит 28 рублей. В. Курицыной, занимающей должность заведующей информационно-методической службой муниципального межпоселенческого досугового центра “Комсомольское”, ежемесячно платят 5 с лишним тысяч рублей. Действительно, получается, что немалую часть этих денег бюджетница тратит на возможность проводить в районе акатуи и прочие праздники, не говоря уже об ответственных торжествах вроде юбилея какого-нибудь предприятия. Причем обычно Валентина Николаевна выступает в роли ведущей.
В то же время как владелица мини-свинофермы она сетует на нехватку времени для подсобного хозяйства, за счет которого живет вся семья. Так кончать надо с этим “увлечением культурой” и полностью посвятить себя свиноводству, год от года наращивая поголовье хрюшек. “Ну что вы, – качает головой Валентина в ответ на мои горячие доводы. – Я ведь уже 27 лет в культуре. Не могу так вот просто взять и бросить свою работу”.
И то верно. Для интересной общительной дамы с явными наклонностями организатора – тоска смертная безвылазно прозябать на скотном дворе. Должность ей нужна не для заработка, а скорее для души.
Все для них, для хрюшек
Ну вот и приехали. Останавливаемся перед обычным деревенским домом – добротным, но без “излишеств” в виде второго этажа или нового пристроя. Хотя пристрой прошлым летом появился, только не к жилью, а к сараю. Новостройку осилили с помощью льготного банковского кредита, целевого – для развития ЛПХ. Нынче собираются ремонтировать полы в старых загончиках, уже и доски привезли, вон они, в палисаднике сложены. Кредитные деньги вложены и в покупку второй коровы, специально для поросят. Она для них “мать-кормилица”. Да еще машину новую взамен прежних “Жигулей” пятнадцатой модели приобрели. Опять же для того, чтобы мясо в Чебоксары на базар возить. А не будь свинок, и в легковушке большой надобности не возникло бы.
Рассуждая таким образом, заходим во двор. Там – ни кусочка голой земли, все заасфальтировано. Оттого вокруг чистота и порядок. И никаких красноречивых намеков на обилие живности – ни тебе пустых ведер, ни грязных корыт. Лишь у стены большая емкость с чистой водой да на заборчике, отделяющем “рабочую зону”, врастопырку сохнет пара резиновых перчаток. “Ой, – смущается Валентина, поспешно сдергивая их, – не обращайте внимания, сейчас уберу.”
В “свиных” закутках все по правилам. В одном – три уже опоросившиеся хрюшки. В другом – свиноматка с молодняком, достигшим товарного возраста. Обычно покупатели приезжают сами. “Вчера в шесть утра пожаловали. Берут хорошо, по 1200-1300 за поросенка просим”, – охотно рассказывает хозяйка. Очень даже неплохо, если в среднем на каждую свиноматку взять по 10 поросят, прикидываю я в уме. В отдельном помещении хавронья с молодняком – и своим, и приемным. Здесь все “девочки” – из них, когда подрастут, выберут новых свиноматок вместо “старушек”, успевших опороситься три-четыре раза. Дольше их держать невыгодно.
“А фотографировать молодняк нельзя. Сглазите – расти плохо будет”, – раздается мужской голос. Это хозяин, Алексей Григорьевич, приехал на обед. Главная его задача – не самому перекусить, а успеть накормить и напоить всю хрюкающую и мычащую братию. Он торопится, оттого и шутит мрачно. Мы с Нелей, пресс-секретарем районной администрации, смеясь, отвечаем, что при всем желании порчу навести не сможем, потому как не черноглазые. Но намек понимаем и зачехляем объективы. “Ну что ты такое говоришь, Курицын! Зачем гостей пугаешь?” – с ласковой укоризной бросает мужу Валентина, скрываясь в сарае. Она уже успела слетать в дом и вынести ведро молочной болтушки для поросят.
Вот так каждый день, успевай только поворачиваться. Утром кормят скотину вместе с мужем, “обеды” в хлев носит он, а вечером на вахту заступает хозяйка. В день приходится перетаскать литров 150 воды, да приготовить не менее 30 литров болтушки, причем для молодняка ее надо обязательно сварить. При такой загруженности в будни у Валентины нет ни сил, ни времени заниматься борщами и кашами для собственного стола. Эту обязанность добровольно взяла на себя ее мама, 80-летняя Мария Филипповна. “Приходим кто с работы, кто из школы – обед готов”, – довольны супруги. Когда работы совсем уж невпроворот, вызывают из города сыновей. Те откликаются беспрекословно. Да и восьмилетний Стасик из сочувствующего (он каждый день заботливо спрашивает маму, как она доехала до дома) становится настоящим помощником. “Этим летом отправим его в подпаски. Очередь пасти деревенское стадо нам выпадает примерно раз в полтора месяца, – говорит Валентина. “Ага, отправим. Ты у него самого-то спросила? Может, он не захочет”, – встает папа Алексей на защиту интересов сына. “Еще как захочет, – уверяет мама. – Он меня в прошлом году все просил, чтобы телочку купила. Я, говорит, буду ее приводить вечером. Его приятели уже пригоняют скотину из стада. А теперь и мы теленка решили оставить”.
На фантазии времени нет
И все-таки ради чего чета Курицыных впряглась в этот воз без отрыва от основной работы? Может, откладывают деньги на какую-нибудь супердорогую покупку или собираются всей семьей съездить, например, в Париж? “Конечно, нет. На такие мечты у нас и времени-то не остается. Просто хотим жить достойно, понимаете?” – в который раз Валентина произносит словосочетание “достойная жизнь”.
Конечно, понимаю. Это чтобы все необходимое было в семье – машины, квартиры для старших сыновей, возможность платного обучения для младшего. И чтобы все это доставалось на честно заработанные деньги, а не на халяву, о которой поется в одной песенке. Там солист с характерной хрипотцой от имени своего героя обещает барышне “купить” особняк. Он не скрывает, как ему удастся заполучить недвижимость – выиграв в лотерею. Его знакомый, “что кидает шары, управляя лото”, сообщил номера, на которые выпадет дом. И все будет о’кей, если, конечно, этот “барабанщик” не обманет. Спорный вопрос – можно ли такой путь к заветной цели, отдающий тюремной романтикой, назвать достойным и полностью отвечающим букве закона. И вряд ли по нему пойдет поколение, с детства воспитанное на любви к труду, на понимании, что от трудов праведных все-таки можно построить хоромы каменные.