Миром правят Онегины

Вместить пушкинский роман «Евгений Онегин» в жанровые рамки моноспектакля – задача не из легких. Кроме того, что автор ввел в повествование около трех десятков героев, существенную часть действия составляют массовые сцены. Великосветские балы и народные гуляния, высшее общество Петербурга и зарисовки крестьянской глубинки – все это складывается в колоритный фон и создает атмосферу русской жизни в самых разных ее проявлениях. Однако в Чувашском театре юного зрителя имени М. Сеспеля экспериментов не боятся. Доказательством тому стала премьера постановки, выпущенная в минувший понедельник.

Исполнителю главной и единственной в спектакле роли Юрию Торговцеву пришлось непросто. Помимо того, что находиться с публикой один на один трудно и эмоционально, и психологически, дополнительные сложности создает стихотворный текст. Ведь если в прозе допустимо незначительное отклонение от первоисточника при условии сохранения общего смысла фразы, тут все строго подчинено рифме.

Внушительные размеры основной сцены, на которой идут полноценные пьесы с дюжиной участников, тоже накладывают свой отпечаток на самоощущение актера. К примеру, похожая по замыслу постановка «Чĕрĕ сǎмах» (Творящее слово), построенная режиссером Иосифом Дмитриевым на поэтическом наследии Михаила Сеспеля, Петра Хузангая, Василия Митты и Геннадия Айги, шла в малом зале, что несколько облегчало исполнительскую задачу. Здесь же – масштабное, рассчитанное на большое число артистов и зрителей пространство. Не потеряться в нем, заполнив каждый его сантиметр своей энергетикой и удерживая внимание театралов с первой и до последней минуты сценического действа, под силу далеко не многим.

К счастью, за семь лет работы в театре Юрий Торговцев приобрел огромный опыт взаимоотношений с молодежной аудиторией, привыкшей воспринимать классику сквозь призму современности. Роли в таких хрестоматийных пьесах как «Ромео и Джульетта», «Недоросль», «На дне» и «Горе от ума» стали для него настоящей лестницей профессионального роста и помогли нащупать тот особый нерв, без которого не получится живого диалога с подрастающим поколением.

Вот и Евгений Онегин, еще один персонаж из школьной программы, показан не ретроградом с морально устаревшими убеждениями и этическими нормами, восставшим из пыльной глубины веков, а своим в доску парнем. Продвинутым, прогрессивно мыслящим и ничем не отличающимся от нас. Он носит черное кожаное пальто (художник – Лариса Комиссарова), свободно лабает на электрогитаре песни рок-группы «Лимп Бизкит» (аудиоряд подобран звукорежиссером Андреем Молодцыгиным) и танцует верхний брейк (пластический рисунок придумал хореограф Андрей Петров). Иначе говоря, в воплощении Юрия Торговцева герой превратился в некий собирательный образ человека XXI столетия. Ну а положителен он или отрицателен, высок или низок, нравственен или беспринципен – судить публике.

Подсказку дает режиссер Дмитрий Михайлов, который сам имеет свыше сорока ролей в репертуаре и не понаслышке знаком со всеми тонкостями игрового процесса. Есть на его счету и пробы пера в качестве постановщика, в том числе и моноспектакль «Чапаев. Вечность за час». Но если там перед нами возникает парадный портрет закаленного фронтовыми дорогами бойца, гордо взирающего на потомков со страниц истории, на этот раз акцент сделан на внутреннем содержании.

Так, например, Евгений Онегин появляется перед нами в образе кукловода, хозяина мира, вершителя судеб. Люди для него – не более чем игрушки, причем в прямом смысле слова. «Мы почитаем всех нулями, а единицами себя» – эта цитата из романа могла бы послужить эпиграфом к спектаклю. На протяжении пятидесяти минут драматического времени герой занимается тем, что переставляет манекены из одного конца сцены в другой, словно пешки на шахматной доске, то разводя их в разные стороны, то сталкивая лбами, а то и вовсе отправляя за кулисы за ненадобностью. И все бы хорошо, вот только марионетками в цепких онегинских руках являются не кто иной, как Татьяна, Ленский и Ольга.

Постановщик предельно сужает круг действующих лиц, фокусируя свой взгляд на любовном четырехугольнике и смело купируя главу за главой. Вниманием обделены даже такие знаковые фигуры, как мать и няня сестер Лариных, секундант Зарецкий и Князь N, женившийся на раздавленной безответным чувством Татьяне. Изначально все они в большей или меньшей степени оказывают влияние на линии развития главных героев, и с их исчезновением поэтическая партитура теряет в объемности, многослойности, контрапунктивности. Но вместе с тем такая умышленная упрощенность материала дает возможность глубже копнуть внутрь человеческого характера, не распыляясь на второстепенные детали и сосредоточившись на генеральной идее. А она в спектакле такова, что никто из нас, как бы высоко не взлетел, не вправе осуждать, уничтожать, распоряжаться. Ведь, по мнению самого Александра Сергеевича Пушкина, умение «властвовать собой» — важнейшее из искусств. И собственных желаний это касается в первую очередь.          

Борис Морозов, народный артист России (с 1995 по 2020 годы главный режиссер Центрального академического театра Российской Армии, педагог постановщика моноспектакля «Евгений Онегин» Дмитрия Михайлова в Высшей школе деятелей сценического искусства имени Г.Г. Дадамяна):

«Идет процесс девальвации культуры, оскудения духовного поиска. Все более и более искусство рассматривается как сфера обслуживания. «Развлеките меня!» Уже не существует закона – энергия, затраченная человеком на сцене, должна быть адекватна энергии, затраченной человеком в зале. Мне это интересно – театр человека, где есть внутреннее соединение между зрителем и артистом».