Озябшая кошка сидела на бордюре. Обычная — серая, зеленоглазая. А хотелось ей быть персидской — чтобы шерсть шоколадная и глаза медовые. Может быть, тогда приглянулась бы она кому-нибудь из прохожих, то и дело снующих мимо по скользкому асфальту. Недаром же говорят, что счастье — в добром хозяине. Значит, она никогда не была счастлива?
— Что, грустишь? — спросил ее облезлый кот. — Тебе надо к Ворчунье. Уж она-то знает, что делать.
И звери направились к старым пятиэтажкам. Именно там, в подвале, обитала старая белая крыса, которая уже не помнила, сколько ей лет.
— Чего надо? — осведомилась Ворчунья, убедившись, что кошачьи пришли не на охоту, а по делу.
Выслушав незатейливую историю, она помолчала. — Как тебя звать?
— Имя, назови имя! — тихо подсказал кот.
— Не знаю, — растерялась кошка.
Родилась она возле теплой трубы, обмотанной стекловатой. В ее жизни было два теплых лета. И теперь она терпеливо дожидалась третьего — зимой ведь не очень приятно жить.
— А что это такое?
— Ну вот я, например, Ворчунья, — сказала крыса. — Не помню, кажется, меня так кто-то когда-то назвал. А он, — кивнула она в сторону кота, — Пушок.
— Да, — вздохнул кот. — Это я сейчас облезлый, а раньше был очень пушистым. Хозяин любил меня расчесывать. А я был его доктором. Ложился к нему на грудь (у него болело сердце) и мурлыкал песенки. Однажды хозяин не проснулся… Потом в квартиру пришли чужие люди, и я вынужден был уйти. Уже давно живу на улице, а имя осталось.
— Вот, — заключила Ворчунья. — Ищи того, кто даст тебе имя.
Озябшая кошка снова сидела на бордюре. Этот мужчина, несущий в авоське колбасу, — он вполне мог бы стать ее хозяином! Кошка бросилась к человеку. «П-п-п-шла отсюда!» — мужчина пнул кошку ногой, прижимая авоську к груди. Не получилось… Тогда вот эта женщина — от ее ребенка в коляске так вкусно пахнет молоком. «Брысь!» — завизжала, брезгливо сморщившись, мамаша.
Грустная кошка брела по асфальту. Она уже не смотрела по сторонам — только себе под ноги. «Что, Мурка, холодно?» Кошка остановилась, не поверив ушам. Перед ней стоял седой человек в полосатом шарфе. «Ничего, отогреем», — улыбнулся он.
Теперь Мурка отлично знает не только свое имя, но и как звать хозяина. По вечерам она вспрыгивает к нему на колени и тихо рассказывает свои кошачьи сказки. И вот что удивительно: в эти мгновения ее серая шерстка становится шоколадной, а в глазах играет янтарными бликами мед.