Первая запись в летописи Прокуратуры Чувашской Республики была сделана 1 августа 1922 года. 91 год назад в Чувашской автономной области был назначен первый прокурор. Сегодня имя Александра Петровича Лбова ассоциируется у работников ведомства и всех неравнодушных к истории не просто с первым прокурором Чувашской автономной области, но и человеком, который воссоздал институт Прокуратуры на территории Чувашской Республики.
С трудом верится, но в первые годы Советской власти института Прокуратуры в стране вообще не существовало. После триумфального расцвета в период царского самодержавия с октября 1917 года по май 1922 года государственный орган был упразднен. Функции ведомства раздробили: надзор за соблюдением законов в тот период осуществляли исполнительные органы, наркоматы юстиции, органы государственного контроля и их местные органы, местные Советы. Однако обеспечить в стране законность и правопорядок они не могли. Всерьез заговорили о возрождении института Прокуратуры. 28 мая 1922 года Постановлением всероссийского ЦИК в стране вновь был создан орган, в обязанности которого входило наблюдение за точным и единообразным соблюдением законов. А это значит, что производством дознания и предварительного следствия, составлением обвинительных актов, обвинением на судебных заседаниях и защитой интересов казны в гражданском процессе занимались сотрудники вновь созданной Прокуратуры.
Первый прокурор Чувашской Республики Лбов (Петров) Александр Петрович (на оборотной стороне фотографии записано «к 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции 1957 г.»)
У руля огромного, вновь заведенного государством после нескольких лет молчания «механизма» встал тридцатишестилетний Александр Петрович Лбов, уроженец деревни Чиршкасы Тогашевской волости Чебоксарского уезда (ныне Чебоксарский район).
В личном деле Александра Петровича Лбова, начатом в феврале 1923 года, по сей день бережно хранится автобиография, написанная собственноручно первым прокурором республики. «Я сын бедной крестьянской семьи, родился 1 декабря 1886 года… Отец умер, когда мне было 12 лет, от матери я остался 17-летним. По окончании сельской школы в 1901 году поступаю в городское училище (Чебоксарское городское училище – прим.авт.), где учился до 1906 года», — пишет о себе А.П. Лбов. Чтобы прокормиться он устроился сначала на работу в канцелярию Чебоксарского лесничества, затем делопроизводителем к судебному следователю.
По натуре человек деятельный, всегда устремленный в будущее, Александр Лбов брался за любое дело, отдаваясь ему полностью. В 1905 году голову юноши вскружили революционные идеи. Тогда же в его руки попала революционная литература различных политических партий и течений – от социал-демократов до либералов. Александр Лбов зачитывался ими. Одновременно он знакомился с передовой молодежью Чебоксар, учителями соседних деревень, образовал кружок из крестьянских парней, распространяя среди них революционную литературу. Что удивительно, не состоя ни в одной из партий, активно пропагандировал среди населения идеи свободы и независимости. Без доли сомнения веря в идею о том, что революция – это рывок в будущее, Александр Лбов тяжело переживал её поражение. Начались гонения на революционно настроенную молодежь, последовали аресты друзей. Не смог избежать наказания и Александр Лбов. В 1908 году Александр Лбов связался с эсерами-максималистами и осенью участвовал с ними в налетах на казенные заведения и сборщиков с целью экспроприации денег для партии. В ноябре 1908 года жандармы его выследили и арестовали. Окружной Казанский суд был суров к молодому человеку: за хранение и распространение литературы и экспроприацию Александра Лбова осудили на 10 лет каторжной тюрьмы. Прямо в зале суда он был закован в кандалы и как особо опасный преступник по этапу был направлен в Сибирь. В тюрьмах его содержали в одиночных камерах, время от времени переводили к уголовникам. Так двадцатидвухлетнему парню пришлось пережить первый круг (из трех!!!) каторжного ада. В своей автобиографии от 11 января 1923 года Александр Лбов описывает этот период своей жизни: «… Я был сразу же посажен в одиночную камеру и исключительно один. Выводили меня из камеры только в контору допроса к жандарму или к чинам полиции – приставу, помощнику полковника или к исправнику и то в глухое ночное время в целях пытать у меня насильственное признание, в момент которых меня избивали нагайками, вся рубаха моя была изорвана, спина испещрена рубцами. Под наговором таких искусно подобранных полицией лжесвидетелей я в апреле месяце 1910 года был осужден к 10 годам каторжных работ, а экспроприацию суд признал политической…»
Свобода пришла с падением царского режима. Выйдя на волю весной 1917 года по амнистии политических заключенных, Александр Петрович остался жить в Казани, где принял активное участие в открытии издания газеты на чувашском языке «Хыпар», а позже стал её сотрудником. Здесь же, в Казани, Александр Лбов познакомился со своей будущей супругой Юзефой Игнатьевной Юрга. Она была сослана в Казань из Польши с двумя своими подругами за революционную деятельность. Кстати, фамилия Лбов, которую взяли супруги после женитьбы, к Александру Петровичу имеет отношение весьма опосредованное. В действительности Александр Петрович носил фамилию Петров — по имени отца (отец – Андреев Петр Андреевич). Фамилию Лбов Александр Петрович взял в память о товарище по партии эсеров, с которым вместе отбывали наказание.
До февральской революции партийная жизнь будущего прокурора Чувашской автономной области была весьма многообразной: он состоял в рядах эсеровской партии, был замечен среди максималистов, правых и левых эсеров. В Казани А.П. Лбов состоял в Чувашском левосоциалистическом комитете. В мае 1918 года Казанский губисполком командировал его в Ядрин для участия в работе уездного съезда Советов. Здесь Александр Лбов был избран членом исполкома и назначен заведующим земельным отделом. Он же возглавлял Ядринскую левоэсеровскую организации. Многие из работников исполкома были членами этой партии. В начале июля 1918 года в Москве вспыхнул мятеж левых эсеров. Его отголоски донеслись и до Ядрина. Местная газета «Известия Ядринского Совета» выступила против авантюры левых эсеров в столице. В результате газету закрыли, её редколлегию отстранили от работы. Новый орган Ядринского уездного Совета был назван «Трудовая жизнь», её редактором назначили Александра Лбова. Кроме этого, Александр Петрович к тому времени был включен в состав уездной следственной комиссии, созданной по решению местного ревкома.
В 1918 же году Александр Лбов публично, через газету, объявил о своем выходе из партии левых эсеров, а в сентябре подал заявление с просьбой принять его в партию большевиков. Главным партийным поручением в 1919-1920 годах у Александра Лбова было редактирование газеты «Канаш», которая к тому времени стала массовым органом трудящихся и выходила тиражом 20-25 тысяч экземпляров. Газета была, своего рода, рупором идей власти Советов в Чувашии. В 1919 году с легкой руки Александра Петровича пасхальный номер вышел в свет с лозунгом «Христос Воскресе!» на первой странице. Уже в те годы главный редактор издания открыто заявлял: «Идеи христианства и социализма – едины» — теория, которую растиражировали руководители нашего государства почти век спустя.
Фраза «Среди чувашей кулаков нет, и не было, все чуваши – равны», произнесенная в защиту крестьян в апреле 1919 года на собрании коммунистов Чебоксарского уезда, тоже принадлежит Александру Петровичу. Как отмечали его соратники, борьба за справедливость невиновных – была отличительной чертой будущего прокурора Чувашской автономной области. В 1920 году из Казани в Чебоксары прибыл Михаил Кузьмич Кузьмин (Михаил Сеспель). Его назначили председателем ревтрибунала. Спустя несколько месяцев, в декабре 1920 года, он был арестован по ложному доносу. Михаила Сеспеля обвиняли в поджоге здания ревтрибунала. Благодаря заступничеству Александра Петровича через три месяца Михаила Сеспеля освободили из-под стражи. Поэт отправился в Крым. Областной Революционный трибунал, который рассматривал дела по обвинению в контрреволюционной деятельности, спекуляции, служебных преступлениях и злоупотреблениях властью, а также по обвинению в дезертирстве из Красной Армии и бандитизме, возглавил Александр Петрович Лбов. «Председателем Трибунала стоял до назначения меня Прокурором области, то есть до августа 1922 года», — упоминает в автобиографии Александр Петрович.
Конечно, первому прокурору Чувашии пришлось нелегко. По сути, ему предстояло организовать работу с нуля. «На Прокуратуру была функция возложена осуществления надзора за правильным применением законов Советской власти, чтобы не было, как говорил Ленин, «законов казанских и калужских». Прокуратура была организована в системе народного комиссариата юстиции РСФСР, поэтому на нее была возложена обязанность контроля за судебно-следственными органами и поддержание от имени государства обвинения на судебных процессах, т.е. борьба с преступностью», — отмечал в своей статье «Как была организована Прокуратура Чувашской АССР» А.П. Лбов.
Выдержка из статьи А.П. Лбова «Как была организована Прокуратура Чувашской АССР»
Главная проблема, с которой столкнулся новоиспеченный прокурор, — отсутствие квалифицированных кадров. «…Теоретически подготовленных работников в то время не было среди чуваш и даже среди русских, тем более из членов партии. Поэтому в первое время я был вынужден обратиться в НКЮ РСФСР с просьбой о направлении хотя бы одного человека для работы в автономной Чувашской области», — делится своими переживаниями Александр Петрович. Наркомат прислал Н. Лазарева, которого назначили трудиться в аппарате Прокуратуры по общему надзору. Однако работа для него оказалась непосильной, Н. Лазарев попросил увольнения. «Только в 1923 году удалось подобрать по согласованию с обкомом партии из членов партии Элифанова С.И., Назарова А.К., Анчикова, Липатова, которые были назначены для работы в уездах. Для работы в аппарате прокуратуры был принят Лебедев К.З., бывший член ревтрибунала», — писал о первых сотрудниках, составивших костяк ведомства, А.П. Лбов.
В 20-е годы XX столетия на территории Чувашской АССР преступность, конечно, существовала, правда, не в таких масштабах, как сегодня. Но если учесть тот факт, что аппарат Прокуратуры был невелик, то на каждого сотрудника приходилась максимальная доля загруженности. Как отмечает первый прокурор Республики, «тогда еще глубоко держались в народе все отвратительные пережитки старого мира, а новое только начало зарождаться. Среди уголовных дел необходимо указать кражи, конокрадство, грабежи, поджоги, бандитизм, а также убийства. Немало случаев, когда попадали работники советских и хозяйственных органов по обвинению в злоупотреблении властью и присвоении государственного имущества. Кроме этих преступлений в те годы было значительное количество дел о контрреволюционных преступлениях, особенно как следствие кулацкого восстания 1921 г. Из числа этих дел считаю необходимым отметить одно дело. Это дело по обвинению попа Шоршельской церкви в агитации среди населения против мер Советской власти и призыве населения к восстанию. Он был связан с урядником Скворцовым и оба предстали перед судом. В ходе следствия и судебного заседания разоблачалась вся омерзительная и грязная личность этого так называемого «служителя бога» и обманщика. Он кроме службы в церкви был заядлый барышник и кономен. Не оставлял без посещения ни один базар в окрестности. Как всякий кономен был пьяница и связан со всеми конокрадами… Бандитизм был развит в нынешнем Красно-Четайском районе, Ибресинском районе. А конокрадство и кражи особенно часто совершались в южной части республики (банда Шакура)…. После ликвидации этой шайки и расстрела главарей Шакура и его брата преступность в нашей республике и особенно в юго-восточных районах сократилась».
Профессиональных кадров по-прежнему не хватало. Александр Петрович берется за перевод судопроизводства на чувашский язык, чтобы хоть как-то облегчить работу своим сотрудникам, многие из которых русским языком владели весьма неважно. В начале 1923 года наркомат юстиции РСФСР организовал в Москве Высшие юридические курсы для подготовки работников Прокуратуры и судебных органов. Александр Лбов незамедлительно командирует на них своего будущего заместителя А. Андреева. В январе 1925 года Александр Лбов добился, чтобы на эти курсы откомандировали и его. Но поездка в Москву прокурору Чувашии нужна была еще и для того, чтобы встретиться с наркомом Курским и обсудить сложившуюся ситуацию с кадрами. После беседы с ним повышать свою квалификацию на Высшие юридические курсы из Чебоксар отправился работник управления милиции Я.И. Салтыков, по приезде назначенный прокурором по Цивильскому уезду. Сам же Александр Петрович Лбов после окончания курсов 27 мая 1926 года был назначен заместителем наркома юстиции – старшим помощником прокурора ЧАССР. В августе того же года по постановлению Президиума ЦИК ЧАССР А.П. Лбов стал наркомом внутренних дел республики.
В ноябре 1928 года из-за ухудшения здоровья А.П. Лбов попросил освободить его от должности прокурора Республики. Его просьба была удовлетворена, и в течение последующих 10 лет Александр Петрович трудился в народном хозяйстве. В 1937 году, вернувшись в Прокуратуру, он работал в должности старшего помощника прокурора Республики в уголовно-судебном отделе. Затем, вновь уволившись из органов Прокуратуры, работал заведующим сберкассой.
Летом 1937 года по решению Политбюро ВКП(б) в Чувашской АССР начались проверки антисоветских элементов. 26 октября 1937 года Александр Лбов был арестован УГБ НКВД ЧАССР по обвинению в сотрудничестве с эсеровской буржуазно-националистической организацией, якобы существовавшей в Чувашии. Вину в инкриминируемых ему деяниях Александр Петрович не признал. Спустя месяц постановлением Спецтройки при НКВД ЧАССР ему был вынесен приговор – «за контрреволюционную деятельность» приговорен к 10 годам заключения в ИТЛ. Во время ареста первого прокурора Чувашии содержали в подвале НКВД, который располагался недалеко от современного здания Национального конгресса на Чебоксарском Арбате. В своих заметках Александр Лбов вспоминал, как от него добивались признания вины. Допросы проводились в основном ночью, лишая осужденного сна, применяя физическое воздействие. Согласно действующему в то время законодательству в отношении политических заключенных разрешалось применять физическую силу. Почти год Александр Петрович отвечал на все обвинения твердым: «не виновен!». В его дело вшиты многочисленные протоколы допросов, написанные от руки убористым почерком. В них Александр Петрович отрицает участие в совершении преступлений против Советской власти, в контрреволюционной деятельности. Уже отчаявшись в существовании справедливости, Александр Лбов в камере порезал стеклом вены на руке и кровью написал на стене подвала: «Я ни в чем не виноват». Так хотелось быть услышанным…
Удивительно, но тяжелую судьбу первого прокурора Чувашии повторили многие его последователи. Владимир Васильевич Анчиков, возглавлявший Прокуратуру Чувашии с 1930-го года, был арестован «как член контрреволюционной организации», проводивший антисоветскую подрывную работу в Чувашии, осужден на 8 лет и направлен в исправительно-трудовой лагерь на Дальний Восток. Прокурор Андрей Кузьмич Назаров тоже был объявлен активным участником контрреволюционной организации и взят под стражу. Шестой прокурор республики Степан Иванович Элифанов тоже был арестован по аналогичной статье и отправлен в исправительно-трудовой лагерь в Красноярский край на 8 лет.
Для отбытия наказания Александр Лбов был направлен в Ивдельский исправительно-трудовой лагерь НКВД СССР в Свердловскую область. Все долгие десять лет политзаключенный Александр Лбов работал на лесозаготовке, лесосплаве, занимался деревообработкой, производством древесного угля, строительством узкоколейных железных дорог. В октябре 1947 года наступила долгожданная свобода. Александр Петрович вернулся в родную деревню. Сначала работал в колхозе, позже устроился рабочим резчиком бумаги на чебоксарскую табачную фабрику. Правда, в сердце не унималась боль: из троих детей — сына и двух дочерей – в живых остались лишь Нина и Эльвира. Сын Геннадий – комсорг батальона, прошел всю войну, погиб в начале 1945 года при освобождении Польши.
Казалось бы, самое худшее уже случилось, впереди должно быть только хорошее. Но нет. Пробыв на свободе год и три месяца, Александр Петрович попал в водоворот третьего круга каторжного ада.
25 января 1949 года он был арестован по обвинению в контрреволюционной пропаганде и агитации, а также в сотрудничестве с контрреволюционными организациями. Постановлением особого Совещания при МГБ СССР от 13 апреля 1949 года за «принадлежность к эсеровской организации» 63-летний А.П. Лбов был сослан на бессрочное поселение в Красноярский край, где работал на колхозной ферме «Красный восход» ночным сторожем. Сам Александр Петрович позже вспоминал: «Недалеко от фермы находилось большое озеро. В зимние дни конвой выводил «преступников» на лед озера. И мы часами таскали ведрами воду из одной проруби в другую…»
Лишь 11 июля 1956 года по протесту прокурора ЧАССР Президиум Верховного суда ЧАССР отменил постановление Спецтройки НКВД. Постановлением Особого совещания МГБ СССР дело А.П. Лбова за отсутствием в его действиях состава преступления было прекращено. При этом суд отметил, что многие материалы были добыты в результате применения недозволенных законом методов следствия и фальсификации уголовных дел на невиновное лицо. Политическая пытка для Александра Петровича, длившаяся 28 лет – все то время, которое первый прокурор Чувашии провел в местах лишения, завершилась. Пытка, которая забрала лучшие годы, силы и возможность всегда быть рядом со своей семьей, завершилась сухой фразой: «Человек не виновен».
После реабилитации Александр Петрович бросил все свои силы на поиски своей семьи, с которой связь была потеряна. После четырех лет поисков, в 1960 году, он находит её в Казахстане. Вместе с женой Юзефой Игнатьевной и двумя дочерями Ниной и Эльвирой Александр Петрович переезжает в Чебоксары. Здесь он принимал активное участие в общественной жизни, вел работу по воспитанию молодежи. На склоне лет государство по достоинству оценило заслуги первого прокурора Чувашии – он был награжден орденом Трудового Красного Знамени.
Александра Петровича Лбова не стало 10 февраля 1975 года. Но память о нем жива по сей день. На родине, в Чебоксарском районе, в местном музее первому прокурору Чувашской Республики посвящена целая экспозиция. Здесь хранятся копии уголовных дел, редкие фотографии. В музее Прокуратуры Чувашской Республики первому прокурору посвящены несколько стендов.
Вот эти пенсне и ручка – уникальные в своем роде предметы, принадлежали лично Александру Петровичу. Их передали в дар музею родственники Александра Лбова. Они тоже свято хранят память о своем предшественнике. В деревне Чиршкасы Чебоксарского района сохранился дом, в котором родился и вырос будущий пркурор Республики, уцелел и яблоневый сад, посаженный его руками.
По словам родственников, Александр Петрович был отзывчивым и добродушным человеком, не смотря на внешнюю серьезность. Будучи сосланным на трудовые работы в Красноярский край, он не переставал писать приветливые письма домой. Племянница Александра Петровича Лбова Светлана Емельянова вспоминает: «Письма от дяди мы получали регулярно. В них он всегда описывал свои трудовые будни и обязательно делился философскими мыслями. А напоследок ставил свою подпись: «С пожеланиями всех благ и здоровья. Жму руку. Александр Петрович Лбов». Это была его «фирменная» подпись, по которой мы точно знали, что письмо написано родным человеком. … Вот сколько помню его, всегда оставался радушным и отзывчивым человеком, не смотря на то, что пережил суровые годы каторги. Система не сломала его и даже не погнула. В 1956 году дядя был реабилитирован, а осенью я поступила на первый курс. Он пришел ко мне в институт, постучался в дверь аудитории и попросил вызвать меня, тогда еще Свету Лаврентьеву. Смотрю, стоит такой худющий, глаза будто впали в лицо, и говорит мне: «Света, тебе сейчас нелегко, ты будешь жить у меня, мне дали квартиру». Александр Петрович всегда отличался воспитанностью и широким кругозором. Помню, как он наизусть читал мне отрывки из «Петра I» Алексея Толстого, причем останавливался на отдельных моментах и спрашивал: «А ты помнишь, что было дальше?» Приходилось еще и еще раз перечитывать толстенные романы».
Сегодня потомки свято хранят память о первом прокуроре Чувашской Республики и говорят об Александре Петровиче Лбове как об уникальном человеке: он возродил утраченную в начале ХХ века мощь надзорного ведомства на территории Чувашии, он – человек, обладающий энциклопедическими знаниями и во многом предугадавший развитие истории намного лет вперед. Но главная его особенность в том, что стойко перенеся невзгоды суровых лет, он сумел остаться Человеком с Большой буквы.
Прокуратура республики