Первую православную церковь в чувашской «зоне» открыли 20 лет назад. В то непростое время это было смелое решение.
Жаркие политические события, происходившие в перестроечной России в 1989 году, не могли не отразиться и на обстановке в местах лишения свободы. В чебоксарской исправительно-трудовой колонии № 4 усиленного режима в ту пору наблюдались неповиновения осужденных представителям администрации, массовые отказы от работы. После того, как волнения среди осужденных улеглись, дабы окончательно нормализовать обстановку в зоне, руководство ИУ решило пригласить к осужденным православных священников, а в будущем открыть в учреждении православную церковь. Инициатором столь смелой идеи был тогдашний заместитель начальника учреждения по политчасти Вячеслав Степанов.
В зоне тяжко без веры
– В 1989 году такое предложение выглядело более чем странным, – вспоминает бывший начальник учреждения ЮЛ-34/4 Виктор Масливец. – Повсюду пестрели коммунистические призывы и лозунги, партийные органы такие идеи не приветствовали. Но, поразмыслив, я согласился с предложением Степанова. А что, собственно, мы теряем? Да, руководствуемся «Моральным кодексом строителя коммунизма», но живем-то все равно по христианским заповедям, которые воспринимаются и людьми, преступившими закон. Руководство ОИТУ поддержало нас. А 15 апреля 1992 года в «четверке» состоялось торжественное освящение домовой церкви, названной в честь Николая Чудотворца и поныне действующей. Строили ее сами осужденные.
– В то время не было слышно, чтобы где-то в СССР при исправучреждениях открывались церковные приходы, – говорит Виктор Андреевич. – Так что мы по праву считаем себя первопроходцами в этом деле. Однажды на коллегии МВД республики прозвучало, что руководство ИТК-4 вместо того, чтобы заниматься воспитанием личного состава и осужденных, «связалось» со священниками. А вскоре от Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в адрес колонии пришло благодарственное письмо за открытие храма. А через год МВД СССР издало приказ о создании условий осужденным «для отправления религиозных обрядов».
По воспоминаниям В. Степанова (ныне заместитель начальника УФСИН РФ по Чувашии), когда впервые за 70 советских лет трое священнослужителей переступили порог исправительного учреждения, зона была просто ошеломлена этим событием. Среди прибывших духовных лиц был и незабвенный отец Аполлинарий (протоиерей Павлов Аполлинарий Иванович), возглавивший затем всю работу священнослужителей в местах лишения свободы на территории республики.
Решение о направлении священнослужителей в ИК № 4 на свой страх и риск принимал архиепископ (ныне митрополит) Чебоксарский и Чувашский Варнава.
– Уважаемый владыка, какими соображениями Вы тогда руководствовались?
– Общечеловеческими. Это было нужно не мне, не священникам, а осужденным. В колонии тяжело без веры. Священник помогает оступившимся людям осознать свой грех, поверить в себя и начать непростой путь к своему исправлению. В дело духовного просвещения осужденных немало сил и энергии вложил ушедший из жизни отец Аполлинарий. Он очень хорошо работал, выполняя свою благородную миссию. Любил осужденных, и они любили его. Отец Аполлинарий считал, что надо помогать всем. Особенно тем, кто нуждается в духовной поддержке, обездоленным, а таковыми в большинстве своем и являются обитатели колоний. С 2005 года дело отца в тюремной системе продолжает его сын протоиерей Алексей из чебоксарской церкви Воскресения Христова. Достойный преемник, усердно несет свое послушание, проводит в ИК-1, которое курирует, все церковные службы и таинства, проявляет инициативы, с 2005 года он обеспечивает связь всех колоний с епархией. При колонистских храмах активно работают воскресные школы, где осужденные добровольно более глубоко изучают Закон Божий.
«Я там нужен»
Сегодня в исправительных учреждениях и следственных изоляторах Чувашии действуют 8 православных храмов и 4 молельные комнаты, а вскоре их еще прибавится. Уже никто не оспаривает важность и значимость работы священнослужителей в зоне. Отец Алексей благословлен Варнавой на служение в храме ИК-1 с 1993 года.
– Посещаю колонию с желанием, – говорит он. – Меня там ждут, я там нужен. Пытаюсь быть открытым для общения. Осужденные – тонкие психологи, чувствуют человека. С ними нельзя лицемерить. Доверия не будет. А без этого не может быть и речи об искренней исповеди, а именно она снимает греховный гнет с души. Это не просто облегчение. Осужденный должен осознать тяжесть своих грехов, раскаяться в них с твердой уверенностью не повторять эти грехи. Много в колониях желающих исповедаться? Достаточно. Даже злостные нарушители установленного в учреждении режима приходят. Тайну исповеди раскрывать не могу. Скажу лишь, что духовные проблемы в условиях несвободы преследуют едва ли не каждого. Многим хочется просто о жизни поговорить.
– Какие еще службы популярны в колонистских храмах?
– Крещение, Литургия, всенощное бдение, молебны, панихиды. Редко, но бывают и венчания. В ИК-1 на Пасху проводится крестный ход с участием осужденных. В других колониях священники пока не могут решиться на такой шаг. Слава Богу, праздник Крещения всюду отмечается должным образом. Закрепленные за колонистскими храмами батюшки окропляют святой водой все помещения в зоне.
– Отец Алексей, третий год подряд осужденные по Вашей инициативе получают из рук священнослужителей пасхальные яйца. Как Вам удается организовывать такую масштабную акцию?
– Идея понятна. Каждый заключенный, мне кажется, должен почувствовать пасхальную радость. В начале Великого поста я беру благословение на это дело у митрополита Варнавы. Оповещаю всех священников, служащих в нашей епархии, о сборе денежных средств от прихожан. И люди охотно несут деньги, чтобы поучаствовать в акции. На собранные средства закупаем яйца, по количеству чуть больше, чем число заключенных (на случай боя). Священники, вручая осужденным яичко, лично с каждым христосуются. Я еще куличи привожу в свою ИК-1 и маленькие иконки.
– А еще Вы добились в ИК-1 непрерывного чтения Псалтыри…
– Да, по опыту православного прихода в одной колонии Калужской области в мужских колониях нашей республики сами осужденные по очереди, как бы передавая друг другу эстафету, читают Неусыпающую Псалтырь. Как это принято в монастырях. С утра до вечера, а в ИК-1 – круглосуточно. Это хорошо организует работу колонистского прихода. Другими словами, церковь живет постоянно.
Беседы священников с осужденными не проходят даром, меняется их внутренний мир, отношение к жизни. Особо у тех, кто входит в церковную общину, участвует в непрерывном чтении Псалтыри, а таких осужденных немало. Они уже не нарушают режимные требования, установленные в колонии, и могут претендовать на условно-досрочное освобождение.
Но пока не все священники, курирующие колонистские храмы, бывают в учреждениях регулярно, сожалеет отец Алексей. Хотя бы раз в две недели необходимо навещать осужденных для совершения таинств. И ходили бы по отрядам, ведь не каждый же человек идет в храм, стесняется окружающих. А в слове Божием и духовном очищении нуждаются многие.
О том, что Господь не оставляет своей милостью такое скорбное место, как зона, говорит недавнее чудо. В молельной комнате Алатырской ИК-2 замироточила икона Казанской Божией Матери. Женщины, отбывающие там наказание, уверены, что Богородица плачет, потому что «вместе с нами страдает за наши грехи». Эти чудодейственные слезы заставляют многих осужденных задуматься о своей жизни. Кстати, эту икону 15 лет назад написала бывшая «узница» колонии.