[nggallery id=283]
В Чебоксарах на днях случились две сенсации. Причем одновременно. Во-первых, в город привезли работы самого противоречивого художника всех времен и народов Сальвадора Дали. И до половины октября графику и малые скульптурные формы основоположника сюрреализма можно увидеть в галерее «Акварель». Во-вторых, привез их коллекционер, в собственности которого находится самая большая за последние полвека частная коллекция великого провокатора и мистификатора. И этот коллекционер – екатеринбургский предприниматель Александр Шадрин. Встреча с подобными культуртрегерами на российских просторах тоже смахивает на мистификацию. Как и лицезрение на улице Сверчкова знаменитой «Женщины в огне».
Бывший учитель, а ныне оптовик и торговец кредитами далеко не первый год проводит политику открытого коллекционирования. То есть не скрывает от общества, что имеет работы художников первого ряда – Пикассо, Матисса, Кандинского, а также русских нонкомформистов. Возит коллекции по российским регионам. Умудряется и на этом зарабатывать немалые деньги. Однако на центральные телеканалы и в столичные издания это имя и этот опыт практически не попадают. Видимо, по причине исключительно «регионального» направления его бурной деятельности. Выставки шедевров из шадринских коллекций проходили в Рязани, Омске, Казани, Саратове, Красноярске, Нижнем Тагиле, Воронеже и Йошкар-Оле. Крупнейшие музеи Москвы и Петербурга, по словам гостя, пугались тех сумм, которые он запрашивал за столь «лакомые зрительские куски», и таких выставок не проводили. Одним словом, регионы оказались смелее. И многие оcтались в выигрыше. Интересно, как на встречу с работами автора «Постоянства памяти» отреагируют чебоксарцы?
В Чебоксары «приехали» литографии и скульптуры великого испанца. Это, конечно, не единственные экземпляры, но все же подлинники. В литографии таковыми считаются первые двадцать оттисков с правками автора. По словам Шадрина, главная работа коллекции «Женщины-цветы» осталась всего в пяти экземп-лярах. Он ее и выставляет лишь там, где безопасность на должном уровне. Дополнительной ценностью коллекционер гордо называет ее прежнее местопребывание, а это ни много ни мало спальня воспевателя Галы. Скульптуры из бронзы отлиты по авторским формам. Что тоже не противоречит законам об авторстве. Вопрос о подлинности волновал и сейчас волнует многих зрителей коллекции уральского финансиста. Столичные фанаты Дали не верят счастью регионалов. Что и говорить, в провинции нет специалистов по Дали. Поговаривают, что даже супруга предпринимателя до последнего времени не подозревала, что в собственности ее мужа находятся такие шедевры. И лишь на скромном сайте Росгосстраха можно прочесть скромные строки о том, что это российское ведомство вкупе с Минкультом РФ признает подлинность работ.
Сам Шадрин давно привык к этому недоверию. И уверяет, что как раз долго страхуясь от подделок и перепроверяя подлинность, устраивая выставки в Париже и приглашая экспертов, он поначалу упустил многие работы, которые успели купить другие. Что говорить о подделках ему смешно, поскольку он далеко не новенький мальчик в серьезном бизнесе.
В Чебоксарах все это богатство должно было быть выставлено в художественном музее. Существовала у Шадрина такая договоренность с его руководством. Но в государственном учреждении случилось продолжение реконструкции, и в дело вступили частники. К тому же, по словам владельца работ одного из самых дорогих художников 20 века, если раньше он просто отдавал музеям коллекции, то теперь курирует все выставки лично. Потому что у музеев нет денег на продвижение проектов, а потому они и не умеют этим заниматься. А он умеет. И даже дает мастер-классы экскурсоводам. Что чистая правда. Учителем он наверняка был замечательным. По крайней мере, о Дали может говорить часами. И это явно не вздор прикупившего шедевров нувориша.
Долго и вдохновенно Шадрин может говорить и о себе. СМИ всех городов, где он успел побывать, публикуют после его визита красочный рассказ об азартных приключениях на ниве собирательства почти слово в слово. И немудрено, жизнь удачливого любителя искусства уже сложилась в готовое повествование, с которым Александру Ивановичу с его харизмой и артистизмом можно было бы стать вторым Евгением Гришковцом. Впрочем, бывший преподаватель естествознания во всем предпочитает быть первым.
В далеком 1987 году он занялся бизнесом с первыми петухами закона о кооперации. До сих пор благодарит за это Горбачева. А тех, кто не воспользовался свободой, считает людьми с шорами на глазах. Тогда же подался и в коллекционеры. Свободные деньги ему хотелось пристроить именно таким образом. Начинал со своих уральских художников. Но потом раздарил их работы музеям. Сбросил, как змея старую кожу. И стал наращивать новую, более драгоценную. Потому что попав на первую в России выставку Дали, познакомился там и с Михаилом Шемякиным. С этого потрясения для господина Шадрина и начался большой арт-бизнес. Со всеми его крутыми виражами и хит-ростями.
Например, главная хит-рость: уральский Третьяков никогда не покупает картин на престижных аукционах. А караулит, когда наследникам приспичит продавать шедевры. Собственно с одного такого, по его словам, феноменального везения и началась его коллекция Пикассо – Матисс – Кандинский. В США умер некий коллекционер, и наследники начали распродажу. Он купил часть коллекции (что-то из этих работ обещает показать и в Чебоксарах). В это же время вел вялотекущие переговоры с фондом «Мир Дали», пока не вышел на самого крупного владельца работ этого будоражащего воображение художника – Бенд-жамина Леви. Дело пошло быстрее. Но и тогда на все про все понадобилось почти 8 лет. Первоначально речь шла лишь об аренде работ. Но западные страховщики, напуганные кражами в Эрмитаже и приключениями с фирмой «Noga», наотрез отказались страховать выставку. В итоге амбициозный уралец решает, что коллекцию легче купить.
В 2006 году он подписывает контракт на приобретение 50 графических листов и 15 скульптур Сальвадора Дали. При этом встает вопрос о статусе картин. По российским законам, временный ввоз шедевров – это одна правовая песня. Однако в случае постоянной прописки любое произведение автоматически становится национальным достоянием и уже не может быть продано за рубеж. Шадрин идет и на это. Тем более, по его словам, коллекцию он продавать не собирается, и даже позаботился, чтобы этого не смогли сделать его дети. Если они не захотят зарабатывать на Дали и не будут возить коллекцию по России, то эти шедевры перейдут государственным музеям. Выходит, что таким образом культурное достояние Европы стало культурным достоянием России.
Шадрин, которого в Англии назвали «уральским олигархом» и прописали о нем в статье под сакраментальным заголовком «Русские идут!», хоть и щедро демонстрирует свои художественные богатства в глубинке, но очень трепетно относится к нынешним любимцам. Просит, чтобы не трогали руками. Предупреждает, что если что не понравится, тут же свернет выставку. Уезжает, но обещает вернуться, «прикупив» еще Пикассо.