ГЛАВНОЕ – УМЕТЬ ЕЕ УВИДЕТЬ
Художник Миша Григорян часто использует в своем творчестве армянскую национальную тематику, но и чувашскую культуру он тоже давно считает родной. Все-таки прожил здесь уже более сорока лет. Не зря одна из статей о его творчестве в нашей газете называлась «Кавказец с чувашской душой». А сегодня Миша Гришович рассказывает о своих первых впечатлениях от города, Волги, местных обычаев и нравов.
У ЧУВАШЕЙ И АРМЯН МНОГО ОБЩЕГО
– Когда я впервые приехал в Чувашию, мне очень понравилось, что здесь древние национальные корни, обычаи, верования ярко выражены в вышивках, сказках, поговорках. Особенно цвета: красный, молочный – это древние, созидающие. И орнаменты иероглифичные, почти читаемые. Я думаю, именно поэтому чувашам исторически повезло. Ведь очень многие народности за века исчезли, а они остались, потому что были не воинами, а созидателями. Это общее у армян и чувашей – нас очень много рассеяно по миру, оба народа никогда не стремились завоевать соседние территории, а пытались внести в мир то хорошее, что умели. И собрать со всего мира все прекрасное, привезти к себе на родину умения, знания, хорошие обычаи.
Чебоксары мне понравились. Очень живописные холмы – сложный рельеф местности, с интригой, поворотами, зелени много. Волга, конечно. Тогда она не была так широка возле города, как сейчас, ГЭС еще не было. Но сразу было видно – это великая российская река! Леса вокруг. На пристани с деревянными дебаркадерами (очень уютными, живописными) был рынок – и продуктовый, и вещевой. И столько плетеных корзинок, вязаных носков, ягод в туесочках, грибов, меда – эта игра цвета, запаха, звука просто просилась на картины, столько в ней было жизни, свежести, яркости.
Сейчас все говорят о том, что город очень похорошел со временем, обретя залив, много новых мостов, большие красивые здания и подсветку объектов. Это правда. Но и тогда у него было свое очарование – в близости к природе, старой архитектуре, а главное, в атмосфере. Это было время, когда в Чебоксарах разворачивалось сразу несколько очень крупных строек, но при этом руководство думало не только о производстве, но и обо всех аспектах жизни – жилье, культуре. Строился театр, выставочный зал, художники получали мастерские.
ГЭС и тракторный завод возводили целые микрорайоны, движение шло из районов Чувашии, молодежь ехала учиться и работать в столицу республики. И очень много специалистов приехало из других регионов страны. Не скажу, что мы мечтали о том, что вот все построим – и будем жить без хлопот, бездельничать. Мечтали о лучшей жизни для детей, о взлете науки, о разрядке напряженности в мире, дружбе всех народов земли. Мы тогда в это верили. Причем все: я бывал в квартире Ильи Павловича Прокопьева, тогдашнего первого секретаря Чувашского обкома КПСС – никаких хором, стояла шумерлинская мебель, никакого антиквариата, все было очень просто. Машины личной тоже не было, на работу он ходил пешком и без охраны. Партийное руководство старалось быть ближе к народу. Я вообще считаю, что Чувашии повезло на совестливое и очень «трудоголичное» руководство: Семен Матвеевич Ислюков, Илья Павлович Прокопьев, Николай Анатольевич Вороновский были людьми очень ответственными и разносторонними. Многое успели сделать на благо республики, их до сих пор заслуженно поминают благодарным словом.
Сам я с молодой женой поселился у тещи в двухэтажном бараке. Сильное впечатление: впервые попал на чувашскую свадьбу в районе, где в одном ведре стояло пиво, а в другом – самогон. И по одной рюмке, из которой по очереди пьют все приглашенные. У армян не говорят «пойдем выпьем», говорят «пойдем покушаем», застолье имеет сакральный смысл: если вкусно ешь, то не опьянеешь от напитков. Даже в разгар борьбы с пьянством не было вытрезвителей из-за такого подхода. И здесь к иной пище я довольно долго привыкал. Но не только я – мою жену мама научила готовить наши национальные блюда, и она до сих пор делает для меня мацони, например.
ТРАКТОРНЫЙ ЗАВОД КАК НАЧАЛО НАЧАЛ
В первые годы по приезде я учился на художественно-графическом факультете и одновременно работал на строительстве ЧЗПТ, в комсомольском отряде имени Чапаева. Получил, до сих пор помню, 420 рублей подъемных для обустройства быта. Пришел на работу в первый раз на место будущего корпуса прессово-сварочного производства. Стоял вагончик, половину его занимал отдел кадров и бухгалтерия, а вторую половину выделили мне: художнику положены ведра, кисти, краски, материалы для транспарантов и плакатов.
Едва отдал документы, говорят: срочно приступай к работе, нам художник позарез нужен! Вот на кране должна быть табличка, иначе он согласно технике безопасности работать не может начать. А чем оформлять табличку? В чистом поле вагончик, у меня тоже пока никаких инструментов. Отыскали баночку с мазутом, прямо на стенке кабины крана я написал пальцем: «Ответственный по ТБ гл. инженер Мухин» – и обрадованный крановщик начал рабочий день…
В том вагончике-мастерской я задержался на два года. От ЧЗПТ получил квартиру. К приезду высоких партийных гостей как-то нарисовал плакат с профилем Ленина. А Прокопьев спрашивает: «Твоя работа? Сразу видно – вождь на армянина похож!..» Недавно ЧЗПТ справлял юбилей строительства, меня пригласили на праздник. Очень приятно, что вспомнили.
…По вечерам были танцы на Красной площади. Молодежи в городе было очень много, а парни всегда ухитряются поспорить из-за красивых девушек. И дрались, конечно. Но все это было несерьезно. Сейчас, я думаю, находятся куда более серьезные поводы для конфликтов. И вот этого понимания, ощущения, что «все мы братья», с распадом СССР больше не стало.
Когда было землетрясение в Ленинакане 7 декабря 1988 года, в Чебоксары приехало много семей. Здесь их трудоустроили, выделили жилье, детей определили в детсады и школы. В их числе оказалось пять выпускников школ, которым нужно было поступать в вуз в том году. Обратились ко мне, чтобы составил протекцию перед ректором ЧГУ Львом Кураковым. Что ж, пошли. Он говорит: «Я знаю, что армянские мальчики ответственные, трудолюбивые. Пусть сдают экзамены, поступают на общих основаниях. Университет не станет настаивать на дополнительной плате, как для иностранцев». Как после этого парни старались учиться!
ДВЕ РОДИНЫ
Мы, армяне, не чувствуем себя гостями здесь, в Чувашской Республике. Ощущаем себя полноценными, полноправными жителями. И ставим перед собой те же цели, что и коренные жители: процветание этой земли, мир, лучшее будущее для детей. У меня здесь крепкие родственные и культурные связи, кругом друзья. Когда Ленинакан восстанавливали, там много работало чувашских строительных бригад. И с тех пор одна из улиц так и называется – Чувашская. Армения никогда не запрещала русский язык, он всегда был государственным наравне с армянским. Русские в 1990-х годах не бежали из Армении, как из других национальных республик, решивших официально отделиться от СССР. Потому что никаких репрессий не применялось, не поражали в правах, не объявляли гражданами второго сор-та. Все, кто хотел остаться и дальше жить, остались.
В мастерской, когда работаю, слушаю армянскую музыку и не помню, что я вдалеке от родины. Оба народа, обе земли для меня родные. В 2005 году, когда праздновалось 1000-летие Казани и я участвовал в выставке в зале «Эдель», вышла статья «Григорян дружит народы». Считаю, надо соответствовать такому званию. А с той выставкой потом объездил много городов: Иваново, Тамбов, Набережные Челны и другие. Персональная выставка – это не просто картины привезти, развесить, собрать и уехать. Это идея, авторская позиция, мировоззрение.
Когда решался вопрос о моем зачислении преподавателем, на коллегии задали вопрос: «Как же вы собираетесь преподавать, если не знаете чувашского языка?» К тому времени я уже понимал местную речь, но сам говорить по-чувашски не могу до сих пор. Ответил: «Я знаю чувашский язык. Просто говорю на нем художественно – с помощью кистей и красок». Позже вышел мой каталог картин под названием «Красота рядом» на чувашском языке. Для того, чтобы он был понятен каждому ребенку в деревнях, потому что главное для учителя – ученики, новые кадры, смена.
Григорян Миша Гришович родился в 1946 году в городе Ленинакан (ныне Гюмри). В Чебоксары приехал еще в 1970 году по распределению, окончив Ереванское художественное училище имени Терлемезяна. Уже здесь окончил Чувашский государственный педагогический институт имени И.Я. Яковлева, с 1973 по 1980 год работал главным художником на строительстве Чебоксарского завода промышленных тракторов, затем художником-оформителем (впоследствии главным художником) художественного фонда Союза художников Чувашии. С 1989 года и по сей день преподает на художественно-графическом факультете Чувашского государственного педагогического университета. Профессор кафедры живописи. В 1997 году ему присвоено почетное звание «Заслуженный художник Чувашской Республики», в 2002 году – «Народный художник Чувашской Республики», в 2011 году – «Заслуженный художник Российской Федерации».