Четыре человека, оказавшиеся за колючей проволокой, с особым нетерпением ждали очередного заседания Комиссии по вопросам помилования при Президенте Чувашской Республики – ее члены рассматривали судьбы этих осужденных.
… Истошный лязг ворот, тщательная процедура выписки пропуска, «на воле» остаются паспорта и сотовые телефоны – и мы на территории исправительной колонии № 1, что под Лапсарами. Площадь колонии составляет 20 гектаров, половину которой занимает промышленная зона. Люди хотят работать, о чем свидетельствует опрос: из 1500 местных заключенных 80 процентов выразили такое желание, однако трудоустроены лишь около 20 процентов. Здесь занимаются металлообработкой, на которую наложил свой отпечаток кризис – заказов стало заметно меньше. Однако и в «зоне» приходится вертеться – в прошлом году здесь открыли швейное производство с акцентом на рабочую одежду, которое не страдает от отсутствия заказов. Пользуется спросом и тротуарная плитка, произведенная в «однерке». В конце июня этого года здесь появилась своя птицеферма со 180 несушками – их яйца идут на стол осужденных. Равно как и продукция подсобного хозяйства, в котором 55 свиней, а также свежие огурцы, помидоры… Все это обслуживается «местным населением», среднедневной заработок работающей части которого составил чуть более 185 рублей. Неплохо даже и по меркам воли – если трудиться каждый день, за месяц можно заработать 5550 рублей. Однако человек всегда стремится к свободе, и ходатайства о помиловании четырех заключенных – яркое тому свидетельство.
Первым рассматривалось дело Галины Щербаковой, которая два года назад была осуждена Сернурским районным судом Республики Марий Эл по ч.1 ст. 105 УК РФ к 8 годам лишения свободы. Та черта, которая перевернула ее жизнь, пришлась на 4 января 2007 года. В тот день она с сожителем крепко выпила, после чего возникла ссора. В итоге Г. Щербакова обвила вокруг шеи сожителя шпагат, образовав петлю, и удавила его. Несмотря на то, что в лечебно-исправительном учреждении № 7, где она отбывает срок, характеризуется положительно, администрация колонии, учитывая тяжесть совершенного преступления, не поддержала ее ходатайство о помиловании. С такой точкой зрения единогласно согласились и члены Комиссии по вопросам помилования.
Отклонено было и ходатайство о помиловании Павла Казначеева, который в январе этого года был осужден Калининским районным судом г. Чебоксары по ч. 1 ст. 228 (незаконное приобретение, хранение, перевозка наркотических средств) УК РФ к двум годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении. Дело было так. В сентябре прошлого года П. Казначеев купил свыше 17 граммов марихуаны. Кроме того, у него хранилась марихуана весом чуть более 0,5 грамма. Но, несмотря на то, что при положительном поведении осужденного администрация ИК-4 поддержала его ходатайство, члены комиссии его единогласно отклонили. Мотивация такова. Во-первых, он отсидел менее половины срока. Во-вторых, тема наркотиков актуальна и весьма тяжела для общества.
Единственным счастливчиком, ходатайство которого было удовлетворено, оказался Александр Егоров. Он был осужден в ноябре прошлого года Хабаровским гарнизонным военным судом по ч. 4 ст. 337 (самовольное оставление части или места службы) УК РФ к полутора годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении. За то, что в апреле 2006 года он не вышел на службу, уехал в Хабаровск, где, как написано в документах, «стал проживать и проводить время по своему усмотрению». Но в июле 2008 года он добровольно прибыл в военный следственный отдел по Хабаровскому гарнизону, где заявил о себе и написал явку с повинной. При обсуждении этого дела у членов комиссии возник естественный вопрос: «Он мог выйти на свободу по условно-досрочному освобождению (УДО) в мае этого года. Почему это не произошло?». Оказалось, что у него весьма принципиальная позиция: он не писал соответствующего заявления потому, что считает, что УДО – это не полное освобождение. Не опасен для общества, прибыл добровольно, поддерживает связь с родственниками – и эти факты повлияли на позитивное решение комиссии.
Эти дела рассматривались заочно. А вот дело Владислава Баева было подвергнуто скрупулезному анализу уже с участием самого осужденного. Дело сложное хотя бы с точки зрения его изложения: наказание его было то условным, то реальным, то измененным. А суть-то проста. В. Баев из тамбура двух квартир похитил мужские зимние ботинки и две пары женских сапог на общую сумму 2700 рублей, за что получил в итоге реальный срок наказания.
Меня всегда удивляла наша Фемида. Простой гражданин украл у соседки курицу, стащил мешок картошки или пару обуви – ему сразу впаяют реальный срок лишения свободы. А иные чиновники, ворующие бюджетные рубли миллионами, в лучшем случае получают условные сроки. Недавно Клуб региональной журналистики организовал Интернет-мост с председателем Национального антикоррупционного комитета Кириллом Кабановым, с которым корреспондент «СЧ» поделился своими сомнениями – а нет ли здесь коррупционной составляющей? На что он ответил: Россия делится на своих, кто с корочками, и на чужих, то бишь обычных граждан. И если по отношению к чиновнику наказание выносится строгим, то, как правило, это показательный процесс, связанный с внутренними разборками. «А за мешок картошки можно получить четыре года – это реально, – подчеркнул он. – Реально потому, что наши суды практически не выносят оправдательные приговоры, их доля даже меньше, чем было в Советском Союзе. И сегодня можно говорить о системе, когда судьи воспринимают чиновников как своих».
А что касается «чужого» В. Баева, то мнения членов комиссии разделились. Восемь из них высказались против его освобождения, два проголосовали «за». Возможно, в столь жестком вердикте сыграло роль мнение начальника Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Чувашской Республике Вячеслава Волкова, который отметил, что тот же Баев уже был в 1999 году приговорен по «наркотической» статье к полутора годам лишения свободы условно, но был освобожден от наказания по амнистии. К тому же он имеет право в конце июля этого года освободится по УДО, что будет гораздо быстрее, чем по процедуре помилования, ибо документы сначала должны пройти через Президента Чувашии и попасть на стол Президента России. На это, говорят, уходит около полугода.